| XVI.
|
| 1.
|
Р́езапан́ Софас́ — п́ӓш́ӓ роҥгы̃н́ӓс́.
П́ӓш́ӓн́ в́ед́ы̃рка — Софа пот́ӓн́ӓс́,
Торкан́ калац́а — акша шаман́ас́.
Софа озы̃нды̃ — Р́епкан́ цер́кавса,
|
|
1.
|
У Резеповой Софьи — станъ что липовый,
Груди у Софьи — что ведерки липовыя,
Что базарный калачъ — бѣлое личико ея.
Софья молится въ Ряпковской[1] церкви,
|
| 5.
|
Р́епкан́ цер́кавса — в́ид́и ш́ир́иса,
В́ид́и ш́ир́иса — Хр́истоз́т́ иҥгы̃л́ӓ,
Хр́истозт́ иҥгы̃л́ӓ — аҥѓел́х́н́ен́ јоткса.
Фќӓ ш́ир́есы̃нза — ишкан́ аван́ац,
Ом(а) ш́ир́есы̃нза — С́омар́ес́ — павац,
|
|
5.
|
Въ Ряпковской церкви — на правой сторонѣ,
На правой сторонѣ — передъ самимъ Христомъ,
Передъ самимъ Христомъ — между ангелами.
По одну сторону — ея матушка родимая,
По другую сторону — жена Сёмина «Павай»[2]
|
| 10.
|
Сомар́ес́ — Павац — сон́ц́ен ал́ѓер́вац.
Кува озы̃нды — Софа авар́д́и,
Кува авар́д́и — пр́ӓн́ӓнц јӓвы̃л́ӓј.
— «Ох-ај, Софан́ӓј! — ох-ај, с́т́ир́н́ез́ат!
М́ӓс из́ит́ јака оч́иж́ин́-ш́ин́ӓ,
|
|
10.
|
Жена Сёмина-Павай — ея сношельница.
И молится Софья — и плачетъ она,
И плачетъ она — про себя разсказываетъ.
— «Ужъ ты, Софьюшка, ужъ ты, доченька!
Что не приходила ты въ первый день Пасхи,
|
| 15.
|
Оч́иж́ин́-ш́ин́ӓ — мон́д́ејэн́ ин́ж́икс?»
— «Ох-ај аван́ӓј, ох-ај д́ӓд́ӓн́ӓј!
Т́ата кул́акса эр́аман́ӓз́ен́,
Тон кул́аксака имаман́ӓз́ен́:
Оч́иж́ин́ в́ен́ӓ шавы̃мс јораман́, —
|
|
15.
|
Въ первый день Пасхи — ты ко мнѣ въ гости»?
— «Ужъ ты матушка, ужъ родимая!
И не слушай лучше про мою ты жизнь.
Ты выслушай-ка про мою погибель.
Въ ночь пасхальную — онъ (мужъ) убить меня хотѣлъ:
|
| 20.
|
В́ен́ кучкат́ эзда сас́ јалганц марта,
Матфу куч́еман́ равд́ж́а п́иваҥкса,
|
|
20.
|
Въ самую полночь онъ пришелъ съ товарищами,
За чёрнымъ пивомъ меня въ погребъ послалъ,
[ 21 ]
|
|
|
Равд́ж́а п́иваҥкса — шапам в́инаҥкса.
Ќӓд́изы̃н́ с́ӓвы̃н́ валда фанар́н́ӓ,
Ома ќӓд́изы̃н́ — јакст́ер́ брат́ина.
|
|
|
За чернымъ пивомъ — за горькимъ виномъ.
Въ (одну) руку я взяла свѣтлый фонарикъ,
Въ другую руку — красный побратимъ.
|
| 25.
|
Кодак мон мол́ен́ — Фанар́т́ нолдајн́ӓ,
Фанар́т́ нолдајн́ӓ — брат́имт́ путы̃н́ӓ.
Варжаксты̃н — тоса мон́ц́ен́ ќефтаз́ӓ.
Вазы̃н́ кы̃ргаксы̃ц сон́ц́ен́ ќад́сы̃нза.
Шама ќед́стэнза сон́ц́ен́ в́из́д́елгац́,
|
|
25.
|
Какъ пришла я туда — фонарь спустила (въ погребъ).
Фонарь спустила — побратимъ поставила.
Какъ взглянула я — тамъ мой деверь сидитъ.
Телячій ошейникъ у него въ рукахъ.
Самого себя устыдился онъ, —
|
| 30.
|
Кода-вы̃к т́ӓјен́ из́ел́ п́ишкад́ӓ.
Эс́ јожо-шыды̃н́ мон м́ен́ин́ тоста.
Тоса куч́еман́ омы̃ц́е в́ен́е
Мон́ с́ева куду салаф котф иҥкса.
Кодак мон мол́ен́ — ќефтаз́ен́ н́ӓјӑн́.
|
|
30.
|
Ничего мнѣ не сказалъ онъ,
Отъ погибели я избавилась тамъ.
Потомъ послалъ меня въ другую ночь
Въ мякинницу за крадеными холстами.
Какъ пошла я туда — увидала деверя.
|
| 35.
|
Кодак н́ӓјӓн́ӓ а мон п́ишкад́ен́:
М́ӓс́ен́д́ат т́ӓса — м́ӓз́е ваны̃ндат?
Шама кед́т́енза сон́ц́ен́ виз́д́елгац́,
Кода-вы̃к т́ӓјен́ из́ел́ п́ишкад́ӓ.
Мон салаф котфны̃н́ ќад́изы̃н́ с́ӓвы̃н́,
|
|
35.
|
Какъ увидала его, — я спросила:
— «Что ты дѣлаешь здѣсь — что высматриваешь?
Самого себя — устыдился онъ,
И ничего не сказалъ онъ мнѣ.
Я взяла краденые холсты на руки
|
| 40.
|
Кодак с́ӓвы̃н́ӓ — куду кандын́ӓ
Мон куд кучкат́и котфны̃н́ јордајен́.
|
|
40.
|
Какъ взяла я ихъ — домой принесла,
Я на средину избы холсты бросила.
|
|
|
|
|
|
Вај Софан́ коса уды̃м васты̃н́ац,
Вај Софан́ коса вајмам васты̃н́ац?
Од гор́н́иц́аса — в́ер́е покојса.
|
|
|
Гдѣ у Софьи мѣсто спальное?
Гдѣ у Софьи мѣсто для отдыха?
Въ новой горницѣ — въ верхней комнатѣ.
|
| 45.
|
Вал́мава сувас́т́ — ворт разбојн́икн́ӓ.
Вај мац́икс пы̃рдаз́ Софан́ с́алдасканц
Вај парц́икс нолдаз́ јакст́ер́ в́ер́н́анза.
Улц́аса ашч́и Софан́ акл́ӓн́ац.
— «Нолдамак ц́ора — мон куду тујан.
|
|
45.
|
Въ окно залѣзли тѣ — воры разбойники,
Какъ гусю свернули — шейку Софьину.
Какъ шелкъ пустили — ея кровь алую.
На улицѣ сидитъ Софьина золовушка.
— «Отпусти меня, молодецъ — я домой пойду,
|
| 50.
|
Кат́и м́ӓс р́изнај мон́ с́ед́ин́аз́ӓ.»
Кодак нолдаз́ӓ — и-с́т́ир́ лас́кы̃з́ тус́.
Варжаксс́ правулкав — јакајх́т́ ворт-разбојн́иќн́ӓ.
Горн́иц́ вал́мат́и путф куц́эман́ӓ.
Вал́мава комы̃ц́т́ кы̃ртапа ломат́.
|
|
50.
|
Почему-то мое сердечушко ноетъ»
Какъ отпустилъ ее — она бегомъ пошла.
Взглянула она въ проулокъ — тамъ ходятъ воры-разбойники.
Къ окну горницы поставлена лѣсенка.
Изъ окна спрыгнули нагіе люди,
[ 22 ]
|
| 55.
|
Вај колмы̃ц́ен́ет́ и с́т́ир́ кундаз́ӓ,
Сон кен́ж́ен́анзы̃н теланцты̃ п́езфтас́
Вај јакст́ер́ в́ер́н́ӓ а сон с́т́ир́ нолдас́.
Вај т́епы̃н́—т́апы̃н́ куду лас́ќез́ тус́:
— «Ох-ај ал́анӓј, ох-ај д́ир́ин́ӓј
|
|
55.
|
Третьяго изъ нихъ дѣвушка схватила,
Она ногти свои въ его тѣло вонзила,
Кровь алую она, дѣвушка, пустила,
И бѣгомъ она домой пошла.
— «О батюшка! о родимая!
|
| 60.
|
Тон́ куцы̃т, ал́ај, вај н́есчаст́іја, —
Гор́н́иц́ав сувс́ес́т́ ворт разбојн́икн́ӓ.»
Вај ат́ес́ лас́ќы̃з́ сон гор́н́иц́ав тус́,
Варжаксц́ гор́н́иц́ав — ы̃р́в́ан́ац шавы̃ф
Вај вачкы̃ц́ кафта сон ќӓд́н́анзы̃н
|
|
60.
|
Въ твоемъ домѣ, батюшка, несчастіе:
Въ горницу входили воры разбойники.»
Старикъ бѣгомъ въ горницу пошелъ.
Взглянулъ въ горницу — его сношенька убита.
Ударилъ онъ обѣ рученьки,
|
| 65.
|
Вај п́ед́ас́ ќемы̃н́ сон сурн́анзы̃н.
Вај ожка пы̃рдан мон пуры̃мксќе,
Мон сы̃ргафцајн́ӓ судтн́ен́—бајартн́ен́.
Пуры̃мкс пы̃рдасајн́ мон одт ломат́н́ен́.
С́ем́ӓ бајартны̃н́ ат́ес́ пы̃рдаз́ен́,
|
|
65.
|
Сплелъ онъ десять пальчиковъ.
Дай-ка соберу я сходочку,
Дай-ка подниму я судей-бояръ.
На сходъ соберу я молодыхъ людей.
Всѣхъ бояръ старикъ собралъ,
|
| 70.
|
С́ем(ӓ) одт-ломат́н́ен́ ат́ес́ кочказ́ен́.
С́емы̃н́ панарсны̃н судтн́ӓ кајафн́ез́,
С́емы̃н́ роҥгы̃сны̃н сын́ и ваны̃нды̃з́.
Вај с́ин́-га муез́ М́иклајэн́ Андрејт́,
|
|
70.
|
Всѣхъ молодцовъ старикъ вызвалъ.
У всѣхъ рубашки судьи скинули,
У всѣхъ тѣла они повысмотрѣли:
Они нашли Николаева Андрея,
|
| 74.
|
М́иклајэн́ Андрејт́ — заводы̃н́ грабајт́.
|
|
74.
|
Николаева Андрея — грабителя завода.
|
- ↑ Ряпки — село.
- ↑ Павай — одно изъ именъ, которое дается каждой мокшанской женщинѣ по выходѣ ея за-мужъ. Такихъ именъ нѣсколько — болѣе употребительныя — мазај, павај, тӓз́ӓј, в́ӓж́ӓј.
|
|
| Темой для этой пѣсни послужило истинное происшествіе, имѣвшее мѣсто въ одной мордовской деревнѣ (Польскіе Полянки) Краснослободскаго уѣзда. Въ Польскихъ Полянкахъ мнѣ не удалось быть и подробно узнать объ обстоятельствахъ излагаемаго въ пѣснѣ событія. Помѣщаемыя ниже свѣдѣнія объ этомъ событіи записаны въ Ст. Пиченьгушахъ того-же уѣзда (40 верстъ отъ Полянокъ), гдѣ записана и самая пѣсня: Мужъ убитой Софьи былъ человѣкъ весьма зажиточный и велъ жизнь разгульную. Женили его, по обычаю богатой мордвы, очень рано и безъ всякаго желанія и согласія съ его стороны. Софья была также изъ богатаго дома, женщина очень красивая и здоровая, но она почему-то сразу не полюбилась своему мужу. Мужъ началъ бѣгать на улицу и свелъ дружбу съ другой дѣвушкой. Затѣмъ подкупилъ своихъ друзей, которые и совершили описанное въ пѣснѣ преступленіе. Преступники были открыты и по суду всѣ сосланы въ Сибирь.
|
|