Эрзянь Мастор/2003/07/"И секли их воров..."

←Доживет ли "Сятко" до 2003 года?

Эрзянь Мастор, № 7 (158), 14 апреля 2003 edited by Нуянь Видяз, Кшуманцянь Пиргуж "И секли их воров..." Фрагменты из повести Льва Толстого “Хаджи-Мурат”

Йовлань Оло карми ютксонок свал→

Статья на сайте газеты: № 158, 14.04.2003, "И секли их воров..."

 

"И секли их воров..."

Этот заголовок как-то сам по себе стал рубрикой. Начали его с рассказа о династии князей Барятинских, один из которых, Юрий Барятинский, покорял ещё в 17 веке нерусские народы Поволжья, а другой, Александр, уже во второй половине 19 века — горцев (ныне лиц кавказской национальности). Прогрессивно мыслящие представители российского общества осуждали эти бессмысленные войны, бесчисленные жертвы неизвестно во имя и ради чего. Обличал их Тарас Шевченко (поэма “Кавказ”, “ЭМ”, 5/156), Михаил Лермонтов (поэма “Валерик”, “ЭМ”, 6/157). В этом номере предлагаем вашему вниманию отдельные фрагменты из повести Льва Толстого “Хаджи-Мурат”. (Л. Н. Толстой, Повести и рассказы, М: Художественная литература, 1986), а также высказывания по этой проблеме Александра Грибоедова, Александра Пушкина и Якова Гордина, взятые из газеты “Труд” от 27.03.2003 г.

 

*   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *   *

После Чернышёва был принят (царём — Ред.) приехавший откланяться генерал-губернатор Западного края, Бибиков. Одобрив принятые Бибиковым меры против бунтующих крестьян, не хотевших переходить в православие, он приказал ему судить всех исповедующихся военным судом. Это значило приговаривать к прогнанию сквозь строй. (стр. 613)

 

*  *  *

Бутлер со своей ротой бегом, вслед за казаками, вошёл в аул. Жителей никого не было. Солдатам было велено жечь хлеб, сено и сами сакли. По всему аулу стелился едкий дым, и в дыму этом шныряли солдаты, вытаскивая из саклей, что находили, главное же — ловили и стреляли кур, которых не могли увезти горцы. Офицеры сели подальше от дыма, позавтракали и выпили. (стр.616)

 

*  *  *

Садо, у которого останавливался Хаджи Мурат, уходил с семьёй в горы, когда русские подходили к аулу. Вернувшись в свой аул, Садо нашёл саклю разрушенной: крыша была провалена, и дверь и столбы галерейки сожжены, и внутренность огажена. Сын же его, тот с красивый, с блестящими глазами мальчик, который восторженно смотрел на Хаджи-Мурата был привезён мёртвым к мечети на покрытой буркой лошади. Он был проткнут штыком в спину. Благообразная женщина, служившая, во время его посещения, Хаджи-Мурату, теперь, в разорванной на груди рубахе, открывавшей ее старые, обвисшие груди, с распущенными волосами, стояла над сыном и царапала себе в кровь лицо и не переставая выла. Садо с киркой и лопатой ушел с родными копать могилу сыну. Старик дед сидел у стены разваленной сакли и, строгая палочку, тупо смотрел перед собой. Он только что вернулся с своего пчельника. Бывшие там два стожка сена были сожжены; были поломаны и обожжены посаженные стариком и выхоженные абрикосовые и вишневые деревья и, главное, сожжены все ульи с пчелами. Вой женщин слышался во всех домах и на площади, куда были привезены еще два тела. Малые дети ревели вместо с матерями. Ревела и голодная скотина, которой нечего было дать. Взрослые дети не играли, а испуганными глазами смотрели на старших.

Фонтан был загажен, очевидно нарочно, так что воды нельзя было брать из пего. Так же была загажена и мечеть, и мулла с муталимами очищал ее.

Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и но говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения. (стр. 618).

 

*  *  *

...Одевшись, он (Иван Матвеевич, командир части — Ред.) потребовал от деньщика “лекарства”. И деньщик, зная, что лекарством называлась водка, подал ему. (стр 621)

 

*  *  *

“Желаю вам вечный мир с богом всемогущим. Слышу я, что русские ласкают вас и призывают к покорности. Не верьте им и не покоряйтесь, а терпите. Если не будете вознаграждены за это в этой жизни, то получите награду в будущей. Вспомните, что было прежде, когда у вас отбирали оружие. Если бы не вразумил вас тогда, в 1840 году, бог, вы бы уже были солдатами и ходили вместо кинжалов со штыками, а жены ваши ходили бы без шаровар и были бы поруганы. Судите по прошедшему о будущем. Лучше умереть во вражде с русскими, чем жить с неверными. Потерпите, а я с Кораном и шашкою приду к вам и поведу вас против русских. Теперь же строго повелеваю не иметь не только намерения, но и помышления покоряться русским”. (стр. 625).

 

*  *  *

Молодой Воронцов жил в великолепной суконной палатке, и жена его, Марья Васильевна, приезжала в лагерь и часто оставалась ночевать. Не от кого не были секретом отношения Барятинского с Марьей Васильевной. (стр. 632).

 

*  *  *

Угощение кончилось попойкой с песенниками, и Иван Матвеевич, очень пьяный, уже не красный, но бледный — серый, сидел верхом на стуле и, выхватив шашку, рубил ею воображаемых врагов и то ругался, то хохотал, то обнимался, то плясал под любимую свою песню: “Шамиль начал бунтоваться в прошедшие годы трай-рай-рататай, в прошедшие годы”. (стр. 642).

 

*  *  *

Это была голова... с разрубленным бритым черепом, с окровавленным, запёкшейся чёрной кровью носом. Шея была замотана окровавленным полотенцем. Несмотря на все раны головы, в складке посиневших губ было детское доброе выражение. (стр. 643).

 

*  *  *

Было послано за Иваном Матвеевичем, и он пьяный, с двумя так же сильно выпившими офицерами, вернулся в дом и принялся обнимать Каменева:

— А я к вам, — сказал Каменев. — Хаджи-Мурата голову привёз.

— Врёшь! Убили?

— Да бежать хотел.

— Я говорил, что надует. Так где же она? Голова-то? Покажика.

Кликнули казака, и он внёс мешок с головой. Голову вынули, и Иван Матвеевич пьяными глазами долго смотрел на неё.

— А всё-таки молодчина был, — сказал он. — Дай я его поцелую. (стр. 644).

 

*  *  *

— Все вы живорезы. Терпеть не могу. Живорезы, право, — сказала она не вставая.

— То же со всеми может быть, — сказал Бутлер, не зная, что говорить. — На то война.

— Война! — вскрикнула Марья Дмитриевна. — Какая война? Живорезы, вот и всё. Мёртвое тело земле предать надо, а они зубоскалят. Живорезы, право... (стр. 644).

“Не навязывайте здешнему народу не соответствующих его нравам и обычаям законов, которые никто не понимает и не принимает. Дайте народу им же самим выбранных судей, которым он заверяет”.

Алесандр Грибоедов.

“Черкесы нас ненавидят. Мы вытеснили их из привольных пастбищ; аулы их разорены, целые племена уничтожены. Они час от часу углубляются в горы и оттуда направляют свои набеги. Дружба мирных черкесов не надёжна: они всегда готовы помочь буйным своим единоплеменникам... Недавно поймали мирного черкеса, выстрелившего в солдата. Он оправдывался тем, что ружьё его слишком долго было заряжено. Что делать с таковым народом?”

Александр Пушкин “Путешествие в Арзрум”.

“... когда мы говорим о реальном отставании России в те времена от цивилизованных государств, отставании экономическом, техническом, аграрном — будем помнить, что одна шестая всероссийского бюджета в середине 19 века уходила, как в бездонную бочку, на войну, на Кавказ. Под командой Воронцова, Барятинского там постоянно дислоцировалась армия в 250-300 тысяч штыков и сабель, что составляет порядка трети российских вооружённых сил.

... Солдат в России было много, их Петербург не жалел. Мало было денег”.

Яков Гордин, “Труд”, 27 марта 2003 г.

“Власть, чиновники никогда не умели управлять завоёванными или присоединившимися народами. ... для чиновника все народы одинаковые. Он не хочет их знать, он хочет только управлять ими — из-под палки или штыка. И для удобства управления государство один народ назначает великим и хорошим, а другой — плохим. И говорит хорошим: я хотел вас привести в светлое будущее, да плохой народ мешает. И результат — война. Вот к чему приводит невежество. Незнание народов, неумение слышать собственных классиков.”

"Комсомольская правда", 25.09.02

От редакции. Кавказская война продолжалась 60 лет. Идёт и теперь. Это одна из самых продолжительных войн в истории человечества. На рубеже 20-21 веков "федералы" на Кавказе наводят “конституционный порядок”. Какой же порядок наводили Ермолов, Воронцов, Барятинский в веке 19-ом?