| Ломаньць футлярса | 51 |
сембеда. Пелема кайгиста корхтама, кучсема сьормат, знакомандама, лувондома книгат, пелема лездомс беднайхьненьди, тонафнемс сьормас...
Иван Ивановичсь, конань мялецоль кати-мезе азомс, козкстась, но васенда крьвястсь трубка, варжакстсь ковть ланг и тоса мля ни мярьгсь шуроста корхтазь:
— Да. Мыслящайхьть, порядочнайхьт, лувондозь и Щедринонь, и Тургеневонь фсякай тоса Боклятнень[1] и лиятнень, а вов подчининдасть жа, кирьдсть... То-то вот тяфта.
Беликовсь* эрясь сяка жа кудса, коса и мон. — ушедсь тага Буркинць, — сяка жа этажса, кенкш каршеса кенкш, минь сидеста няендемя, и мон содалиня сонь куд-йоткса эряфонц. И кудса сяка жа историясь: халат, колпак, ставнят, задвижкат, пяшкся фсякай запрещенияда, ограниченияда, и — ах, каба мезевок афоль лися! Поснайда ярхцамс вредна а вайда аш кода сяс мес, пожалы, мярьгихть, што Беликовсь аф ванонцыня посттнень и сон ярхцсель судакта скал вай мархта, — ярхцама пяльсь аф постнай, но и аш кода мярьгемс, штоба ваи. Женскай прислуга сон изь кирьня пелемань сюнеда, штоба сонь колганза афольхть думонда кальдявста, а кирьнесь повар, Афанасий лемецель, кодгеменьшка кизоса атя, симоль и пяле-йоньца, кона кати мзярда служась денщикокс и маштоль кой-как стряпондама. Тя Афанасийсь ащекшнель обыкновенна кенкшть ваксса, крес лаца кядень путозь, и прокс мтырдоль сяконь, кувакаста ваймень таргсезь:
— Лама пяк ни эздост эвондось
Беликовть спальняц ульсь йомланя, бта арьзяня, кроватенц вельхтерда мархтоль. Удома мадомста сон кяшендель прянек; эряль пси опана, сьолгф кенькшненьди калтыесь вармась, пянакудса унась; марявсть куфцемат кухняста, куфцематне зловещайхьть...
И теенза ульсь страшна одеялать ала. Сон пелель, каба мезевок афоль лисе, каба афолезе печкя сонь Афанасийсь каба афольхть сува ворхт, и сямельде веньперьф няендсь тревожнай отт, а шобдава, мзярда минь марса якалемя гимназияв, ульсь скучнай, лофтана, и няеньдеволь, што лама ломаньцта ащи гимназиясь, коза моли, ульсь тейнза страшнай, противнай седи вакска, и што молемс серьцек монь мархтон теенза, натуранц коряс одинокай ломаньти, ульсь стака.
— Пяк ни шумондайхт миньцонок класснень эса, — корхнесь сон, кода бта старандась мумс об‘яснения эсь стака чувстванцты. — Козонга тяфта аф кондясти.
И греческай кялень тя учительсь, тя футлярса ломаньць сай ли мялезт, цють-цють изь урьвяя.
Иван Иванычсь эрязста варжакстсь сараи и мярьгсь: „Шутендат!“
— Да, цють изь урьвяя, кода тя аф странна. Кучсть тейнек историянь и географиянь тонафни од учитель, Коваленкань, Михаил Саввичть, хохол. Сась сон аф ськамонза, а Варенька сазоронц мархта. Сон од, оцю равжаза, оцю кядьмархта, и шаманц коряс няеви, што корхтай басом, и видя, вайгялец кода боцькаста: бу-бу-бу... А сазороц уш аф одоль, колмогеменчка кизоса, но тожа сери, страннай, равжа сельме пона, якстерь щека, — фкя валса, аф стирь, а мармелад, и стамка отькоря, шумнай, морси коль малороссийскай романст и рахси. Цють мезевок так и горьняй серевайгяль рахамац: ха-ха-ха! Васенце, основательнай знакомствась Коваленкать мархта мяляфтса, тиевсь директорть именинасонза Суровай, скучнайста ащи педагокнень йоткса, конат именинаска якайхть кода обязаннайхть, вдруг няйхтяма, од Афродита[2] эвондась шовста, якай вяри прянь кепетьфста, рахси, морай, кшти... Сон морась седи вакска „Виют витры“, тоса тага романс, и тага, и сембе минь шарфтомя мяль сонь лангозонза — сембе, нльня Беликовсь. Сон озась вакозонза* и мярьгсь, ламбамоста пеедезь:
— Малороссийскай кяльсь эсь нежнай и приятнай кайги шинц мархта лятьфнесы древне-греческайть.
