Завоевание крепости Фирузкух[edit]
Это известнейшая из крепостей, имеющихся в мире, /291б/ ее прочность описана в книгах. Фирузкух — крепость, построенная на вершине горы. Сахибкиран-мирозавоеватель в понедельник девятого дня того месяца (19.05.1404) остановился у Фирузкуха. Победоносное войско остановилось, окружив крепость. Бахадуры установили камнеметы и стенобитные машины. Стрелки из пушек начали пальбу. Одна башня крепости была у подножия горы и близка к воде, и население крепости оттуда черпало воду. Бахадуры вышли вперед и воду пустили по другому руслу. Оставшуюся там воду изгадили дерьмом. Жители крепости хорошо воевали. С наступлением темноты нукеры царевича Ибрахим Султана Мухаммад Азад, Шайх Бахлул, Баян Темур Ак Буга и несколько бахадуров взошли на гребни и дошли до основания крепости. Узнав об этом, жители крепости дрались еще ожесточенней, и несколько бахадуров были ранены.
С наступлением утра победоносное войско забило в барабаны, литавры, поднялся шум и со всех сторон, поднявшись на гребни, сражались.
Сын Искандара Шайхи, находившийся в крепости, и население крепости, увидев это обстоятельство, все встревожились, испугались и послали к Сахибкирану человека со словами: «Мы — слуги. Пощадите нас». Сахибкиран на пришедшего человека надел халат, [329] хорошо расспросил и отпустил. Тот человек вернулся в крепость и сообщил им о милосердии и великодушии государя. Сын Искандара и все остальные, бывшие в крепости, вышли из крепости, пришли на службу к Сахибкирану и сдали крепость. Такая известнейшая в мире крепость, благодаря судьбе Сахибкирана, была завоевана за два дня. Сахибкиран поставил там кутвалом Занги Туни.
/292а/ Утром в среду одиннадцатого дня месяца (21.05.1404) покинул то место, прошел пол-йигача и остановился на одном лугу. Высокочтимую госпожу, Сарай Мулк Ханум и Туман агу вместе с царевичами, то есть с царевичем Улугбеком, царевичем Ийджалем и царевичем Саъд Ваккасом, всех отправил в Самарканд. Все, согласно приказу, пошли по дороге Султан Майдана. Государь Сахибкиран победоносно направился полазить Искандара Шайхи.
В это время поступило сведение, что народ черных татар бунтует. Рассказ об этом таков. Однажды один курень народа черных татар, переселение которых было вверено Ходжа Тангрибермишу, около Дамгана взбунтовали, избили его, раненого бросили сами бежали. Даруга куреня, который шел позади, увидев Тангрибермиша в таком положении, узнал и увидел, что живой. Тогда привел его в Дамган для лечения. Услышав эту весть, и другие курени вознамерились бежать. Однако Шамс ад-Дин Аббас, Аталмыш, сын Севинчака Шах Вали, и другие беки, бывшие сборщиками налогов в куренях. узнав об этом, многих из них перебили, и несколько групп из них бежали и спрятались в лесах Астрабада. Остальных Шамс ад-Дин-бек повел сам.
Сахибкиран, услышав об этом, Баян Кавчина, Фазил Сайфулмулука, Дана Ходжу. Рустам Полада и Кимари Бахадура с пятьюстами воинов послал за беглецами, мол: «Куда бы они ни уходили, приложить усилия и догнать их!» Затем царевича Ахмад Умаршайxa и Бурундук-бека с группой воинов послали в другую сторону. Те, следуя приказам, пошли до Дамгана, и как только узнали, что Шамс ад-Дин Аббас и другие беки многих из народа черных татар убили и остальных повели, то оттуда возвратились в лагерь.
/292б/ Баян Кавчин и другие беки, преследовавшие беглых черных татар, прошли Бистам 1229, перешли перевал Лангаруд 1230 и вошли в леса Мазандарана. В местности Каранган. на берегу моря Кулзума 1231, настигли татар. Несмотря на то, что этих было не более пятисот, а татар — великое множество, без страха сразились с ними и победили. Взяли в плен татар более чем десять тысяч домов и тысячу из них убили. Затем Баян Кавчин отправился к Сахибкирану.
Жены Сахибкирана направлялись в Самарканд. Когда они дошли до Бистама, обоз царевича Шахруха отделился от них, пошел по дороге Нишапура и направился в Герат. Сарай Мулк Ханум и Туман ага с большим обозом пошли по дороге Джаджарма и Исфараина.
О походе Сахибкирана в Джилав 1232[edit]
У Сахибкирана было такое в обычае — во всякое возникшее дело сам вникал с вниманием и не успокаивался, пока не завершал его. В это время в его благословенную голову пришла мысль самому заняться делом Искандара Шайхи. В то время царевич [330] Шахpyx несколько приболел. И было приказано: «Царевичу Шахруху с несколькими приближенными отправиться в Герат, а его войско присоединить к нам!» Царевич, следуя приказу, оставил войско и с несколькими приближенными направился в Хорасан.
Счастливый Сахибкиран направился в сторону Джилава. На той дороге было много гор и ущелий. Он прошел по ним, дошел до горы Джилав и, поднявшись на ее вершину, остановился. Искандар, вскормленный неверием, узнав о Сахибкиране, бежал оттуда и направился в Санамдиз. Государь Сахибкиран в пятницу двадцатого зуль-каъда (30.05.1404) прибыл в Джилав. Тамошний народ бежал вместе с Искандаром. Государь покинул это место и пошел по дороге, проходящей по ущелью, в котором всегда /293а/ были облака и постоянно шли дождь и снег. Там была одна река, из-за быстроты ее течения никто не мог переплыть ее, ни конный, ни пеший. Из-за дурного свойства этого ущелья его называли Адским ущельем. Над той рекой был перекинут мост. Искандар Шайхи прошел по нему и велел разрушить его. Когда Сахибкиран дошел сюда, увидел, что перейти реку трудно, и приказал: «Построить мост!» Победоносные войска доставили длинные бревна, связали друг с другом и построили мост. После того как мост был готов, в понедельник двадцать третьего дня месяца (02.06.1404) сорок человек, назначенных для караула, перешли мост с пятьюстами других бахадуров и отправились на караул. За ними прошел Юсуф Барлас, а за ним Саййид Ходжаи Шайх Али Бахадур, за ним царевич Султан Хусайн и Шайх Hyp ад-Дин-бек прошли по мосту. Проходили по горам и лесам, вырубая деревья, строили дороги и шли в поисках Искандара Шайхи.
Государь Сахибкиран прошел по мосту, прошел однодневный путь и остановился на одном безлесном холмике. В то время непрерывно шел дождь. Тогда из Кирискана — одного из селений Термеза — прибыл Саййид Исмаил и увидел Сахибкирана. Однако Сахибкиран имевшееся войско послал, велев: «Войти в леса, приложить усилие и найти Искандара!» Проводниками у них были мазандаранские сейиды. Ранее отправившиеся караулы, как Даря Кавчин, Шах Малик Барлас, Бахлул Барлас, Хайдар Барлас, Шайх Дарвеш Аллахи, Шайх Мухаммад Кавчин, Бек Темур Кавчин, Худайдад Чехра и Вафадар — они в четверг двадцать пятого дня месяца (04.06.1404) в лесу на берегу моря Кулзума настигли Искандара. Шайх Дарвеш Аллахи испугался и вернулся под предлогом, /293б/ то бишь, «Юсуф Барлас с войском идет позади. Пойду, быстрее приведу его». Искандар со своими двумястами пеших и сорока конных, которые все были его родственниками, вышли из шатра, чтобы воевать. Караульных победоносного войска было не более двадцати человек. Молодецкую удаль Искандара много раз видели и знали хорошо: он был отважным богатырем. Богатырство у него было наследственное, так как он был потомком Бижана. Его отец был потомком Каю, а мать — из потомков Бану Гиштаспа, дочери Рустама 1233. Он с обеих сторон был потомком богатырей. Несмотря на это, караулы, благодаря наличию большого опыта и судьбе Сахибкирана, в душе согласные и на смерть, не боясь, стояли и говорили: «Если настал наш час, то лучше умереть здесь!» Однако, положившись на судьбу Сахибкирана, нисколько не испугавшись Искандара, стояли прочно. Искандар со своими конными сделал несколько нападений. Эти нисколько не сдвинулись с места и защищались. Когда Искандар увидел, что его дело не продвигается, отступил. [331] Несмотря на то, что у него людей было много, не устоял, ушел, оставив шатры, и вошел в лес. Караульные пока стояли на своих местах, очевидно, ожидая очередную атаку, не заметили, по какой дороге он пошел. Юсуф Барлас, Сайфулмулук и Хаджи Абдуллах Аббас подоспели сзади и вместе вошли в шатры Искандара, все, что нашли, взяли. Взяли много лошадей, верблюдов, лошаков, тканей, шелка, золота и серебра. Ночь они провели там. Утром к ним присоединились прибывшие в авангарде Севинчак-бек, царевич Рустам, царевич Аба Бакр и Сулайманшах-бек. Севинчак-бек направился к горам и лесам, чтобы найти Искандара, и настиг его двоюродного брата Лухраспа. Пустившись в погоню, он схватил сына, жену и дочь Искандара.
Рассказ о битве царевича Султан Хусайна с /294а/ Искандаром и исчезновении Искандара[edit]
Царевич Султан Хусайн и Саййид Ходжаи Шайх Али Бахадур с семидесятью воинами догнали караульных, расспросили их и согласованно вошли в лес, пошли искать Искандара. На берегу моря настигли его. Вместе с ним были двести пеших и пятьдесят конных. Все они увидели, что их настигли воины Сахибкирана, и стали сражаться насмерть. Царевич Султан Хусайн сделал маневр: будто бы сначала напал на них, а затем отступил. Враги осмелели, пешие и конные вышли из леса и погнались за этими. Царевич тут же повернулся к ним лицом, все бахадуры обнажили сабли и набросились на их головы. Многих пеших перебили. Вафадар в той битве сделал хорошие дела, и в его лицо попала стрела, но он затем выздоровел.
Искандар опять бежал в лес и пустился в сторону Гиляна. После этого никто другой о нем не слышал, точнее не могли установить, что с ним случилось. Некоторые говорили, что он стал дервишем. Другие говорили, что в том лесу он в муках умер. Царевич Султан Хусайн изловил из его людей двоих. Одного живым вместе с Казан Дарвешем отправил к Сахибкирану. Государь Сахибкиран находился на том холму, о котором мы говорили ранее, Казан Дарвеш к нему привел того человека. Сахибкиран допросил его, тот все рассказал подробно.
Царевич Султан Хусайн возвратился оттуда и на берегу моря Кулзум присоединился к царевичу Рустаму. Они вместе, согласованно, вдоль берега моря прошли в сторону Гиляна тридцать йигачей и остановились на одном месте. Амир Музраб Джакуй, который согласно приказу, с войском Хорасана по дороге Амуля шел против Искандара. дошел и присоединился к царевичам. Другие беки, шедшие на Искандара в разные стороны, /294б/ все собрались здесь.
Поскольку Искандар один со ста страданиями так исчез, что от него ни сведений. ни следов не было, то царевичи и беки, все возвратились к Сахибкирану. Несмотря на то, что эти бахадуры столько прошли и сделали такие дела, Сахибкиран посерчал на них и сказал: «Почему не преследовали Искандара?» Шах Малик-бека присоединил к ним в поисках Искандара и послал в сторону Гиляна. Они в течение суток под проливным иждем ходили по лесам и болотистым местам, где был посеян рис, и нигде не могли найти место для остановки, и не слезали с коней. [332]
В это время к ним прибыл человек от Сахибкирана с приказом: «Пусть возвратятся!» Все возвратились. Сахибкиран покинул то место, прошел через Адское ущелье и прибыл в крепость Hyp, бывшую одной из крепостей Рустамдара. Там родственников и братьев Искандара, плененных победоносным войском, доставили к государю Сахибкирану. Государь, благодаря его милосердию, всем простил вину и отпустил их на свободу. Вечером от царевича Аба Бакра, царевича Султан Хусайна и Сулайманшах-бека поступило сообщение: «Мы подошли к реке Адского ущелья и не можем переправиться. У нас нет таких сил, чтобы построить мост». Было приказано: «Мухаммад Азаду и Токалу Бавурчи пойти на тридцати судах и, связав их, построить мост!» Эти пошли и связали мост. Царевичи и беки, переправившись, пришли и присоединились к Сахибкирану. Ночью стояли там. Утром пошли в сторону Гиляна и остановились в округе Дашти Калора. Несколько дней стояли там. В это время взор щедрости и внимания государя пал на амира Гияс ад-Дина Али, сына Саййид Камал ад-Дина, и он область Амуля дал ему. Этот был давним врагом Искандара.
/295а/ Слово о том, что Сахибкиран ускоренно отправляется в Самарканд[edit]
Искандар Шайхи, проявив себя как вскормленный неверием, исчез, как звериная вода 1233а. Его дети, жены, родственники были арестованы, имущество отнято. Принадлежавшая ему область была разорена. Счастливый Сахибкиран направился в Самарканд. Царевичам, назначенным в Ирак Арабский и Ирак Аджема, Саййид Изз ад-Дину Хазаргири вместе с братьями и Саййида Али Мазандарани дал той, надел златотканые халаты, золотые ремни и разрешил им идти: «Каждому возвратиться в свою область!»
Амира Саъид Барласа дал царевичу Рустаму, Севинчак-бека дал царевичу Аба Бакру. Согласно приказу, царевич Рустам направился в Исфахан, а царевич Искандар ушел в Хамадан. Амир Изз ад-Дин Хазаргири и Саййид Али ушли в Амул.
Победоносное знамя покинуло Дашти Калору и после семи переходов прибыли в область Лор. В воскресенье двадцатого зуль-хиджжи (29.06.1404) он прибыл во дворец, построенный царем Аргуном у подножия горы Маванд, ныне называемой Кошки Аргун, и там остановился. Оттуда тоже тронулся и двадцать второго дня (01.07.1404) прибыл в Фирузкух. Там Сулайманшах-беку вручил украшенную жемчугом корону, златотканый халат, золотой ремень и отправил правителем Рея. Покинув то место, пошел по дороге Султан Майдана и в четверг двадцать четвертого дня месяца (03.07.1404) прибыл в Бистам. Посетил могилу Султан ал-Арифин Султан Баязида Бистами 1234. Правитель Астрабада Пир Падшах в этом походе днем и ночью был на службе и с позволения государя был в передовом. Здесь он опять появился, привез и раздал большие подарки. Сахибкиран ему тоже надел особый халат, дал корону, ремень и /295б/ [333] отправил в свою область. На этом месте Дана Ходжа, который шел за черными татарами, пришел к государю, увидел его и доложил о случившемся. Было приказано: «Схватить их старших и отправить в Самарканд. Даруги области чтобы шли вместе с ними и доставили их в Самарканд!»
Сахибкиран-мирозавоеватель в тот же день покинул Бистам и, прибыв в селение Джагар, остановился там.
От царевича Шахруха прибыл Хасан Суфи Тархан и доложил: «Царевич желает увидеть ваш благословенный лик, но не знает, по какой дороге идти к вам». Сахибкиран дал ему быстроходного коня и сказал: «Пойди и скажи царевичу, пусть идет по Нишапурской дороге. Там, на реке Джакджаран, увидимся с ним», — и пустил его вскачь. А сам Сахибкиран пошел быстро. В начале месяца мухаррам восемьсот седьмого года (10.07.1404) прошел Нишапур и остановился в Ишкабаде 1234а. Оттуда двинулся и в пятницу третьего мухаррама (12.07.1404) прибыл в Джам 1235 и остановился. Посетил могилу Зиндабил Ахмада, пошел дальше и остановился на берегу реки Джакджаран 1236. Царевич Шахрух вышел из города Герата, прибыл сюда, удостоился увидеть благословенный лик государя, преподнес подарки. Государь эти вещи раздал бекам.
Ак Буга и Кара Буга Джаникурбани в отсутствие государя носились со злыми замыслами. Хинду-шах Шайх в это время доставил их обоих. По приказу Сахибкирана их обоих повесили за шею на воротах тамошнего рабата. Ходжа Ахмада Туси назначил сборщиком налогов в области Хорасана. Он за сорок дней из селений собрал двести тюменов коппеки. Сахибкиран в тот же день двинулся и царевичу Шахруху разрешил идти.
Достигнув Курлана, остановился у источника вблизи рабата. Из Самарканда ему навстречу шел Темур Ходжа Ак Буга, /296а/ он прибыл сюда и преподнес ему девять быстроходных коней. Сахибкиран двинулся оттуда и, прибыв к реке Мургаб, остановился. Жители Чечакту жаловались на Абака Тельбу, их даругу. Тут же было приказано, и ему связали веревкой ноги и повесили вниз головой.
Оттуда он пошел быстрее. Даруги областей и юзбашии аймаков прибывали с разных сторон и преподносили коней. Его приближенные, кони которых были оставлены или были уставшими, оставляли этих коней и пересаживались на свежих коней.
Сахибкиран дошел до Шайхзаде Баязид Лангари и покинул его,прошел Андхуд, перешел реку Дараигиз и остановился в Алиабаде, оттуда двинулся и прибыл в селение Одина масджид. Вельможи Балха все вышли навстречу ему, увидели Сахибкирана, преподнесли подарки.
Оттуда ушел, через реку Джайхун переправился на судах и, прибыв в Термез, остановился в доме Хандзаде Алаулмулка. И упомянутый Хандзаде дал государю той, преподнес подарки. Оттуда тронулся, прошел через Кахлагу, Чекдалик и остановился в местности Дулбурджи 1237. Оттуда прибыл в город Кеш и остановился в Ак Сарае. Там не оставался и пошел посетить могилу великого шейха, Шайх Шамс ад-Дин Кулара. Оттуда прибыл на могилу отца, Тарагай-бека и посетил ее. Там совершил чтение Корана, вышел на дорогу, прошел перевал и остановился, прибыв в сад Тахти Карача. Оттуда отправился в сад Кара Тоба и остановился там в Касри Джаханнама. Там к нему навстречу [334] прибыли Ходжа Юсуф, Аргун-шах, царевич Кайду, сын царевича Пир Мухаммад Джахангира, удостоились чести увидеть благословенный лик Сахибкирана, преподнесли подарки, произнесли благословения и восхваления. /296б/ Высокая колыбель, Токал Ханум тоже прибыла навстречу вместе с другими госпожами, все удостоились чести увидеть его благословенный лик, преподнесли халаты и девятки.
Сахибкиран подошел настолько стремительно, что народ вообще не знал, что государь подошел так близко. После того, как узнали, сейиды, казии и вельможи, все вышли из города и увидели Сахибкирана.
Счастливый Сахибкиран входит в столицу империи — Самарканд[edit]
Сахибкиран-мирозавоеватель покинул дворец Джаханнама и счастливо пустился в путь, в месяце мухаррам восемьсот седьмого года (июль — август 1404) прибыл в Самарканд и остановился в саду Баги чинар. Оттуда вошел в город, посетил вновь построенное медресе счастливого царевича Мирза Мухаммад Султана: государь еще не видел ее и внимательно осмотрел. Оттуда опять вернулся в Баги чинар и занялся отдыхом и удовольствиями.
Царевичи и госпожи, ранее отправившиеся из Фирузкуха, шли по дороге Баварда, Махана и Мерва и до сих пор не прибыли в Мерв. Сахибкиран послал гонца, сказав: «Пусть приходят быстрее!» Высокая колыбель, Туман ага в селении Амуя переправилась через реку Джайхун, прибыла в Бухару и там остановилась, как прибыл гонец Сахибкирана. Сарай Мулк Ханум была еще позади, три дня постояли там, пока все госпожи собрались. Оттуда госпожи пошли быстрее, раньше обоза. Прошли через Рабати Малик, остановились в Чахар минаре, затем прошли Таткент и остановились в Коча Малике. Оттуда прибыли в Самарканд и удостоились увидеть лик государя. Сарай Мулк Ханум остановилась в Баги Чинаре, а Туман ага прибыла в Баги Бихишт.
В этом походе были завоеваны Сирия, Египет и Рум, и государь прибыл в апогее величия и славы.
/297а/ В то время в благословенном теле государя случилась незначительная болезнь. И через неделю опять из сокровенной лечебницы пришло выздоровление, и он выздоровел.
После выздоровления перебрался в Баги Шимал и несколько дней побыл там. Там по случаю рождения сына у Бекиси ага устроили той. Потом прибыл в Баги Баланд и, побыв там несколько дней, вошел в город и остановился в медресе счастливого царевича Мухаммад Султан Мирзы. Издал фирман: «Рядом с медресе построить высокий купол!» Следуя приказу, построили купол и сардабу. А рядом с ним — садик, подобный раю.
Сахибкиран-мирозавоеватель занялся рассмотрением положения населения, как отдельных, так и масс, бедным и неимущим раздал милостыни. Пятничную мечеть, построенную по личному повелению государя в его отсутствие, он рассмотрел внимательно и обнаружил, что дверь мала и узка. Тут же приказал: «Разобрать эту, построить [335] большую и широкую!» Ходжа Махмуд Давуда, плохо рассчитавшего, велел связать. Он остановился в медресе, построенной Сарай Мулк Ханум напротив пятничной мечети и приказал поймать канцелярских и чиновников.
После расспроса, каждому, от которого исходили плохие деяния, строго поставил на вид. В том числе Ходжа Махмуд Давуда и Мухаммад Джалуда, которые были старшими писцов и до сих пор, когда государь был в походе, они вели канцелярию Самарканда, их обоих приказал повесить в день свадьбы, устроенной в Канигиле. Затем Сахибкиран из медресе Сарай Мулк Ханум перешел в Баги Чинар.
Прибыл посол Идику из Дашта и вошел в присутствие Сахибкирана, преподнес сокола и другие подарки. Смысл изложенных им слов сводился к выражению подчинения и покорности 1238.
Государь Сахибкиран оттуда переехал в Баги Дилькуша и несколько дней предавался там наслаждениям /297б/ и удовольствиям. Там прибыл посол царя страны Фаранг 1239 и преподнес подарки из редкостных вещей. До этого было велено: «К югу от Баги Шимала разбить сад, каждая сторона которого была бы тысяча пятьсот кари, и посредине построить дворец!» В это время строительство этого сада было завершено. Государь Сахибкиран в добрый час прибыл туда, и занялись подготовкой к свадебному тою. Царевичи и царевны пришли все с подарками и поздравили. На том тое присутствовали послы, прибывшие из Фаранга.
Сахибкиран широкосердный в Канигиле устраивает великий той и женит подросших царевичей[edit]
Цари стран на земле перед взором величия государя не были ничем. Его величие было таково, что пока он не покорит эти царства, не мог спокойно сидеть на одном месте. Особливо в то время, когда он прибыл в Самарканд, в его благословенную душу пришла мысль, перед тем как пойти против кафиров и неверующих, то есть в страну Китай, поженить достигших совершеннолетия царевичей. Приказал созвать курултай и сказал: «Пусть придут правители, сейиды, казии, вельможи и шейхи всех областей!»
Из потомков Чингиз-хана Тайзи Оглан 1240 и Таш Темур Оглан обратились: «Если будет курултай, то надобно было бы, если бы по вашему велению из Хорасана прибыли царевич Шахрух, а из Газнина — царевич Пир Мухаммад». Государь великий приказал: «Пусть приходит Пир Мухаммад, но Шахруху приходить сюда не советую. Это потому что тылы правителей всего Ирака и Азербайджана сильны им». Затем к царевичу Пир Мухаммаду послал человека. Местом торжеств был избран Канигил.
В воскресенье, в начале месяца рабиъ первый восемьсот седьмого года, соответствующего году Обезьяны (07.09.1404), он прибыл в /298а/ Канигил. Его приходом то место украсилось подобно раю. Для государя натянули четыре сарапарде и большие белые дома с золотыми столбами, украшенными жемчугами. Рабочие в течение недели установили двенадцатиугольный шатер, вмещающий десять тысяч человек. Внешняя [336] сторона его была из красной шерсти, а внутренняя — из бархата, веревочные нити — из шелка, все двенадцать столбов были украшены золотом.
Для каждого из других царевичей и беков натянули сарапарде, приемные палаты, шатры и палатки. Из областей прибыли правители, знать, казии и вельможи.
В это время от царя Египта, Малик ан-Насир Фараджа, сына Малик Баркука, прибыл послом Мангли Бугаи Хаджиб, который был одним из беков Баркукшаха, весьма мудрый и сведущий человек, знал наизусть Коран, был совершенен и в других науках. Он привез много подарков, неисчислимое количество чудных и диковинных вещей, в том числе из тех чудных вещей — создание Господа всевышнего — жирафа, а также девять верблюжьих птиц 1241 и преподнес их.
Прибыл царевич Халил Султан, находившийся в Луристане. Из других беков прибыли еще Ядгар Барлас, Берди-бек, Худайдад Хусайни, Давуд Малик Барлас, Саодат Темур Таш, Давлат Темур Тавачи и другие. Все преподнесли подарки и удостоились чести увидеть государя.
Из Газнина прибыл царевич Пир Мухаммад Джахангир. Государь обнялся с ним, вспомнили его старшего брата — царевича Мухаммад Султана — и плакали. Царевич также преподнес подарки. Утром Сахибкиран дал ему златотканый халат, украшенную корону, золотой ремень, а его нукерам надел халаты. /298б/ Затем все сняли траурные одежды.
В это время прибыл Ходжа Мухаммад Туси, который по приказу был диваном области Хорасан, доставил бесчисленное количество имущества.
В то время благословенная душа государя Сахибкирана склонялась к наслаждению и удовольствиям. Все ремесленники, бывшие в городе, занялись украшениями, и каждый украшал в соответствии с его ремеслом. Целью этого тоя было то, чтобы поженить царевичей. В благословенную душу Сахибкирана пришла мысль: царевичу Улугбеку, царевичу Ибрахим Султану, царевичу Ийджалу, сыну царевича Миран-шаха, из сыновей царевича Умаршайха — царевичам Ахмаду, Сайди Ахмаду и Байкара — каждому выдать по одной целомудренной девице. Когда все было определено и готово, собрались сейиды, казии и улемы, Шайх Шамс ад-Дин Мухаммад Джазари прочитал хутбу и сочетал их браком. И казий казиев Самарканда Мавлана Джалал ад-Дин, действуя по решению «отвечать и принимать», закрепил брачные узы царевичей по толку Абу Ханифы. Все произнесли слова поздравления.
Под властью Сахибкирана все бедные и нищие стали богатыми. Государь во всем великолепии взошел на трон и сел, приступили к торжеству собрания. Ханумы, госпожи и невестки — все разукрасили себя и сидели нежные, роскошные. Царевичи и беки — каждый сидел на своем месте. Послы, прибывшие с четырех сторон семи климатов, сидели в тени двенадцати столпов. Ясаулы, облаченные в златотканые халаты, в золотых ремнях, сев на златоуздых и златоседлых коней, взяв в руки золотые плети, скакали в разные стороны и ясаульничали.
Были приготовлены и разукрашены к торжеству слоны.
Напитки были налиты в золотые сосуды. К горлу каждого сосуда была [337] установлена пиала из камня яшмы или из хрусталя, украшенных жемчугом или яхонтом. Были изготовлены напитки бода, кумыз, медовый напиток, вино, водка и напиток муадд 1242. Царевичи, поочередно встав на ноги, пили. /299а/ Были розданы такие разновидности кушаний, что язык бессилен описать их. Людям, находившимся снаружи, также были розданы приготовленные напитки и кушанья. В воздухе раздавались возгласы: «Будь счастлив! Пей!» И солнцеподобные кравчие в золотых пиалах раздавали напитки. Сладкогосые певцы пели разные газели и сочинения. Тюрок и уйгур, могол и китаец, араб и перс — каждый пел на свой манер.
Среди них Ходжа Абдулкадыр был бесподобен: он на кобузе, ятугане и лютне исполнял на веселый лад.
В том торжестве всем царям, царевичам и бекам были надеты дорогие халаты, были даны украшенные короны и золотые ремни. Время от времени сыпали золотые монеты и серебряные деньги, казалось, как будто в сезон листопада с деревьев падали листья.
Царевичи-молодожены — каждый пошел в свою обитель и удостоился счастья объединения со своей возлюбленной.
В конце того счастливого веселья был издан фирман: «Каждый, кто хочет, пусть возьмет то, что было на том месте, где он сидел, и ему препятствий не чинить!»
Утром Сахибкиран посетил дома царевичей и посыпал деньги. Беки тоже посыпали деньги.
Послам, прибывшим из разных стран, всем были подарены златотканые халаты и золотые ремни. Под предлогом свадьбы два месяца предавались удовольствиям и наслаждениям.
После свадьбы государь Сахибкиран занялся правлением страной. Было приказано: «Отныне никому не пить!» А сам занялся молитвами и богослужением. Хвала Аллаху за его последовательность и изобилие!
Приготовление Сахибкирана-мирозавоевателя к походу в Китай[edit]
Вначале, когда в каждой стране мира сидел свой царь и из-за разногласий и стычек между ними страдали многие мусульмане, и нигде не было безопасности и покоя, на дорогах бесчинствовали воры и грабители, из-за чего они были закрыты, и ни один мусульманин никуда не мог ходить, то государь Сахибкиран приложил /299б/ усилия для этих дел.
Вполне очевидно, что человеческое создание, являющееся единственным бесподобным в мире, если в его темпераменте появится разлад, то для его уравновешения дают сильное облегчающее лекарство и эта болезнь снимается. По велению всевышнего Господа издавна было установлено, что в то время, когда в мире равновесие нарушилось, и установился разлад, Сахибкиран-мирозавоеватель восстановит равновесие своим гневом и ненавистью. Господь всевышний выделил его среди людей и поднял, в его сердце вложил власть и победу, благодаря чему он завоевал мир. Благодаря его [338] справедливости и правосудию стало так, что если кто-либо, подняв на голову таз с золотом или серебром, пройдет с крайнего запада на крайний восток, никто не осмелится посмотреть на него прямо. Однако он из необходимости мирозавоевания разорил и полонил многие земли и народы: если бы он не сделал этого, в мире порядок не был бы установлен.
В то время, когда государь Сахибкиран завоевал Сирию, Рум, Гурджистан и области Ирана и опять счастливо вернулся в свою страну, то есть Самарканд, и, сотворив той, несколько дней благоденствовал и отдыхал, посовещавшись с царевичами и беками, сказал: «Господь всевышний дал нам такую власть, что мы мир завоевали ударами сабель и подчинили царей на земле. И слава Аллаху великому, что все, чем он вознаградил нас, редко какой царь удостаивался этого. Теперь нашему сердцу сдается, что отныне мы пойдем против неверных, займемся священной войной. И тех неверных божьим вниманием /300а/ обратим в истинную веру. Пойдем против Китая и Чина. Разрушим тамошние святилища неверных и капища огнепоклонников, а вместо них построим мечети и ханакахи». Царевичи и беки все произнесли слова благодарения и одобрения.
После этого было приказано: «Тавачиям пройти по стране, определить точную численность войск тюменов и тысяч в областях и увеличить их число!» Согласно приказу, тавачии пошли по стране, там, где можно было увеличить число войск, увеличили и все это отметили в тетрадях. Затем было приказано: «Всем улусным бекам и правителям областей заняться сбором войск!» Тавачии пошли собирать войско.
Сахибкиран, вернувшись из Канигила, остановился в медресе Сарай Мулк Ханум. Царевичу Пир Мухаммад Джахангиру вручил корону, ремень, коня и разрешил возвратиться в Кабул и Газнин. Его приближенным надел халаты. И царевича Сайди Ахмад Умаршайха, мать которого была замужем за упомянутым царевичем, вверил ему, и царевич по дороге Герата отправился в Кандахар.
Послу, прибывшему из Египта, надел халат и ремень, разрешил вернуться. А Мавлана Абдуллаха Кашши с группой людей определил послом в Египет и присоединил к египетскому послу. Послание египетскому царю шириной в три кари и длиной в семьдесят кари, все написано золотом Мавлана Шайх Мухаммадом, сыном Ходжа Хаджи Мухаммада Бандагари Табризи, который в искусстве писания был прославлен в мире, отправили царю Египта 1243. Смысл некоторых слов того письма был таков: «Слова о Кара Юсуфе Туркмане и Султан Ахмаде были изложены. Мы говорили, что Султан Ахмад и Кара Юсуф /300б/ бежали от победоносного войска в Египет. Царь Египта схватил, посадил их и об этом доложил Сахибкирану. Государь Сахибкиран приказал: «Султан Ахмад Джелаира свяжи и вместе с Кара Юсуфом доставь к нам!»
Царю Египта вместе с послами отправил много подарков, корону, ремень, халат, парчу и шелка. Другим послам Фаранга, Дашта и Джете и прибывшим из других стран оказал почет и разрешил вернуться. Государь Сахибкиран присутствующей на свадьбе по его фирману высокой колыбели, Мамлакат ага разрешил вернуться в Герат и возвышенную Хизром Бекиси Султан отправил в Хамадан, к ее мужу Искандар Мирзе. Та отправилась по дороге Бухары, Мерва и Махана. [339]
Сахибкиран Ташкент, Сайрам, Ашпару, область Джете до границ Китая дал цареичу Улугбек Мирзе. И Андижан, Тараз, Кашгар и Хотан дал царевичу Ибрахим Султану и дал обоим знаки, отметил династийной тамгой. Из беков царевичей отправили Пир Мухаммада Тагай Бугу, Саодат Темур Таша, Шайх Бахлул Баян Темура Ак Бугу и Мухаммад Азада, дабы они собрали войско и прибыли в Ташкент, который был определен местом сбора всех войск.
Темур Ходжаи Ак Бугу, у которого определилась вина, сослали в Моголистан, в область Иссык-Куля.
Сахибкиран-мирозавоеватель отправляется в Китай[edit]
Господин Пророк, милость Аллаха ему и да приветствие, предсказывал своим сподвижникам, что если кто-либо выскажет мечту: «Пойду на паломничество в дом Аллаха — но перед отправкой туда его настигнет смерть, то тогда милостью и щедростью господа Бога ему ежегодно будет воздаяние хаджа. Не секрет, /301а/ что если кто-либо и мечтает о газавате, то трудности и лишения хаджа и газавата засчитываются одинаково Ему тоже будет воздаяние за газават.
Цель этих слов в том, что счастливый государь Сахибкиран, несмотря на то, что была зима, шел снег и воздух был холодный, не обращая внимания на холод, с целью газавата направился в Китай. Бурундуку приказал определить численность войска — сколько человек участвуют в этом походе. Бурундук-бек, внимательно рассмотрев документы. бывшие в Канигиле, доложил, что из Мавераннахра, Туркестана, Хорезма, Балха, Бадахашана, Хорасана, Сеистана, Мазандарана, из народа татар, переселенных из из Иранзамина, Азербайджана и Ирака собрано двести тысяч конных и пеших воинов. Было приказано: «Царевичу Халил Султану, царевичу Ахмад Умаршайху и из беков Худайдаду Хусайни, Шамс ад-Дин Аббасу и бекам тюменов и тысяч вместе со своими войсками зимовать в Ташкенте, Шахрухии и Сайраме. Царевичу Султан Хусайнy с беками левого крыла и частью войск зимовать в Йасси 1244 и Сабране!»
Шахрухию в древности называли Фенакентом. Во время прохождения войск Чингис-хана по этим местам он был настолько разрушен, что от его зданий и следа не осталось, пока в семьсот девяносто четвертом году — году Обезьяны (1392) — государь Сахибкиран не распорядился, чтобы его восстановили. Согласно фирману, мастера восстановили город, оградили его крепостными стенами, из окрестностей в него переселили людей, обжили его. По августейшему желанию сей город был назван Шахрухией, по имени счастливого царевича Шахруха.
Для защиты Самарканда был оставлен Аргуншах-бек, а охрану казны поручил Шадиху Чура. А сам в четверг двадцать третьего джумада первого восемьсот седьмого года (27.11.1404), когда Солнце было в середине знака Стрельца, в гексагональном аспекте с Юпитером, а Луна в Весах, в гексагональном аспекте с Солнцем, тригональном аспекте с Юпитером в гороскопе, покинул Самарканд и направился для зимовки в селение Кулдат, в местности Кара Булак Согда 1245. И прибыл туда. Царевичи и беки со всех [340] сторон собрали свои снаряжения и с войсками направились на зимовку. Государь покинул Кара Булак, пошел по дороге Илан оти и прибыл в Тамлык. По прибытии туда выпало много снегу и сильно похолодало. Государь оставил то место и прибыл в Аксулат, это было песчаное место и дров было много. Здесь зимовали в построенных домах. Для царевичей /301б/ и беков тоже были построены дома. Когда Солнце вошло в знак Козерога, настолько еще похолодало, что невозможно описать.
Описание некоторых событий, случившихся в зимовке в Аксулате[edit]
Женою царевича Халил Султана была дочь царевича Али, Джахан Султан. А этот царевич Али был сыном сестры государя Сахибкирана. Волею судьбы царевич Халил Султан влюбляется в Шад Мулк — наложницу Хаджи Сайф ад-Дин-бека — и настолько сильно влюбляется, что совершенно не владеет собой. Когда Сахибкиран покинул Самарканд, царевич сочетался с ней браком. Жена царевича, узнав об этом, не стерпела этого и доложила об этом Сахибкирану. Было приказано: «Доставить сюда Шад Мулк!» Царевич припрятал ее. Государь разгневался и приказал: «Найти и убить ее!» Однако Пир Мухаммад Джахангир заступился за нее и просил прощения. И так это дело в течение нескольких дней улеглось.
Однако, прибыв в Аксулат, государь опять услышал, что царевич скрытно привез ее с собой, тогда он приказал: «Привести ее сюда!» Барат-бек привел ее. Сахибкиран приказал: «Убить ее!» Сарай Мулк Ханум знала, что государь очень милосерден к своему потомству, вызвала Шайх Hyp ад-Дин-бека и Шах Малик-бека и сказала: «Скажите Сахибкирану, что эта женщина беременна от царевича». Сахибкиран, услышав эти слова, приказал: «Ее перепоручите высокой колыбели, Туман ага. После того как она родит сына, мальчика оставьте, а ее выдайте за раба!» После этого он еще приказал: «Царевичам /302а/ отправьте знаки, чтобы каждый находился на своем месте, занялся праведными делами и не причинял беспокойства населению. Не прислушиваться к словам умалишенных и клеветников. Надобно осведомляться о положении народа, дабы не осрамиться в день страшного суда 1246».
Составив знаки, отправили к царевичам. Царевич Халил Султан отправился в Ташкент, а царевич Ибрахим Султан отправился в Сабран и Йасси. Для войска из областей на телегах доставляли питание.
Сахибкиран в Аксулате побыл около пятидесяти дней. В это время из Хорасана от Шахрух Мирзы прибыл Саййид Ходжаи Шайх Али Бахадур и доставил сведение о его здравии. Сахибкиран приказал: «Пойти в Ташкент и раздать провиант тамошнему войску!» Беки и военачальники Сахибкирана, бывшие в войске, каждый заботился о своей тысяче и кошуне, осведомлялся о нуждах так, чтобы никто не испытывал недостатка в чем-либо. Из еды, одежды, лошадей и других животных все было в достатке. И в результате войско было так хорошо снаряжено, что то, что имел конник, десятерым пешим хватало на несколько дней. В таком порядке было приготовлено все снаряжение. Из оружия луки, стрелы, сабли, щиты и все, что нужно воину, было изготовлено в достатке. [341] Кроме того, заготовили еще несколько тысяч харваров зерна, которые в телегах сопровождали бы войско, которое посеют по пути и которое понадобится при возвращении. Еще вместе с собой взяли несколько тысяч готовых к отелу верблюдиц, чтобы пить молоко. Такого громадного и великого приготовления еще ни один царь не видел.
Увидев свадьбу в Канигиле, многие пораженные и смущенные говорили, как бы после такого совершенства /302б/ не случилось падения. Видя такое оружие и величие в войске, у многих страх увеличился и, говоря благословения, просили Бога, чтобы он уберег этого царя и государство.
Сахибкиран покидает Аксулат[edit]
В то время, когда Солнце все еще находилось в конце Козерога, мороз настолько усилился, что многие люди там скончались, пало много лошадей, у многих лошади и другие животные пали, у людей руки и ноги замерзли. А у некоторых людей отпали замороженные носы и уши. Небо постоянно было затянуто облаками, и непрерывно шел снег.
Однако в благословенной душе Сахибкирана желание священной войны и джихада было настолько сильно, что он не стал дожидаться установления равновесия в погоде, [после чего] мороз несколько отойдет. Расспросил о дорогах, траве и воде и, уповая на Бога, вышел в путь. И приказал: «Царевичу Халил Султану, царевичу Ахмаду, Худайдаду Хусайни, Ядгар-шах Арлату, Шамс ад-Дин Аббасу, Бурундук-беку, Мухаммад Дарвеш Барласу, Рустам Тагай Буга Барласу, его брату, Пир Мухаммаду, Навширвану ибн Пуян Ака, Абдулкарим Хаджи Сайф ад-Дину, Пир Али Мангли Буга Сулдузу, Хаванд Саъид Сулдузу, Саодат Темур Ташу и другим бекам, зимовавшим в Ташкенте, Шахрухии и Сайраме, когда настанет середина Рыб, всем отправиться в путь!» Царевичу Султан Хусайну, бывшему в направлении Дашти Кипчака, в Йасси и Сабране, послал весть: «С приходом весны, не задерживаясь, выйди в путь!»
Сахибкиран вышел из Аксулата и ближе к вечеру прибыл в Узун Ату. Оттуда двинулся и остановился в Йол Ходжа Are, покинув его, остановился в Сутканте. Оттуда двинулся и остановился в Кимаршах Ате, оттуда перешел в Султан Шайх, а оттуда прибыл в Зарнук. Через реку Сайхун переправился по льду. Река была настолько сильно замерзшей, чтобы добраться до воды, нужно было прорыть три-четыре кари 1247 льда. /303а/ В ту зиму во время Рыб река Сайхун из-за сильного мороза была покрыта толстым слоем льда, так что караваны телег с грузом, лошадьми и другими животными шли по льду.
Сахибкиран отошел от Сайхуна и в среду двенадцатого раджаба (14.01.1405) прибыл в Отрар и остановился в доме Берди-бека. Одним из удивительных событий, происшедших тогда, является то, что в доме, в котором остановился Сахибкиран, случился пожар. Огонь тут же потушили. Однако смысл этого события возымел плохое воздействие на сознание умных людей. В то время и народ по ночам видел плохие сновидения. Поэтому людьми овладел страх.
Что касается Сахибкирана, то он послал Мусу Камала, чтобы он просмотрел дороги, можно ли по ним пройти. Тот пошел, внимательно просмотрел и, вернувшись, [342] доложил, что по дорогам совершенно невозможно пройти. Еще одного человека послал в сторону Сайрама, к перевалу Кулан, чтобы разведать его. Он сходил туда и доложил, что на перевале снег глубиной в два копья.
В это время от Токтамыш-хана, скитавшегося в пустынях Дашти Кипчака, и состояние которого было дурное, прибыл Кара Ходжа, из людей рода байри. Он прибыл в такое время, когда Сахибкиран сидел в царской приемной. Тайзи Оглан из потомков Огедей каана, Темур Таш Оглан и Джакра Оглан из рода Джучи сидели по правую руку от него. По другую его сторону сидели царевичи Улугбек Мирза, Ибрахим Султан и Ийджал. Беки ввели посла Токтамыш-хана, он вручил письмо Токтамыш-хана, который писал: «За все плохое, что я сделал, получил сполна, все обернулось против меня. Если государь окажет милость, сжалится и простит мою вину, впредь никогда я таких дел не буду делать. И пока /303б/ я жив, ничего, кроме служения ему, не буду делать». Сахибкиран хорошо расспросил посланника и сказал: «Сейчас мы направляемся в Китай. Если божьей милостью мы возвратимся из этого похода, то верну ему улус Джучи-хана»
У Сахибкирана было желание в эти несколько дней двинуться из Отрара, жен с царевичами возвратить назад, Кара Ходжу тоже отпустить с подарками для Токтамыш-хана. Однако перо судьбы начертало то, что было угодно ей. Решение у Аллаха великого и могучего.
Рассказ о кончине государя Сахибкирана, то есть Темура Гурагана, да освятит Аллах его доказательство[edit]
Ветер величия и могущества, дующий на сына Адама, доставляет душам счастливых много чего наиприятнейшего и счастливого. В том числе одно из них то, что если Господь всевышний возвеличивает в мире кого-либо и дает ему чин, то его цена еще более увеличивается и достигает он в мире такого чина. Поскольку пребывание в этом бренном мире не вечно, то, несколько дней поработав здесь, сея зерно, плод его он увидит в том мире. Господь-создатель человеческую столицу устроил таким образом, что туда ведут пять больших дорог. Каждая община в эту обитель входит одной, своей дорогой. Придя туда, удостоверяется в единстве и совершенстве Господа Бога. Там он держит ответ и выполняет свою рабскую обязанность. Поэтому его тело подвергается изменению и перемене, что называется смертью. Однако в действительности вечного счета нет.
В то время, когда государь Сахибкиран-мирозавоеватель в семилетнем походе завоевал мир и, возвратившись, занялся справедливым правлением, в мире установился такой порядок, какой он хотел. Затем всегда у него была мысль: дела устроить таким образом, чтобы никому не причинить боль и чтобы никто не остался недовольным. С этой целью он остановился в Самарканде, его давней истинной родине. /304а/ Но не прошло еще и пяти месяцев, как он направился на неверных Китая и Чина. И он дошел до Отрара, откуда до Самарканда семьдесят шесть йигачей пути. По прибытии туда десятого шаабана в среду (11.02.1405) у государя в естестве появилось изменение, поднялся [343] жар. Государь Сахибкиран покаялся за все свои грехи. Мавлана Фазлуллах Табризи, какого врачевателя в мире тогда не было, был на службе и прилагал усилия в лечении. Однако изо дня в день болезнь увеличивалась и появлялись такие признаки, лечение одного из них противоречило другому. Обнаружились такие разные болезни, лечение одних усиливало проявление других. Однако в сознании и уме Сахибкирана не было дальнейшего отклонения. Несмотря на такую болезнь, он справлялся о состоянии войска. Он понял, что излечения от этой болезни нет, согласился с судьбой, вызвал жен, личных гвардейцев, старших беков и в своей завещательной речи сказал: «Подлинно знаю, что птица духа собирается улететь из этой клетки, пойду под защиту Бога, вас оставляю Богу. Надобно, чтобы после моего ухода не поднимали вопли и плач, это совершенно бесполезно. За меня просите у Бога прощения моих грехов, возрадуйте мой дух молитвами, благословениями и чтением Корана. Слава Аллаху, что сегодня и в Иране, и в Туране нет такого, кто мог бы выступить против. Я уповаю надежду на Господа Бога, что, несмотря на то, что у меня много грехов, он смилостивится надо мной, ибо я укоротил муки угнетателей относительно угнетенных. Я не допустил, чтобы в мое время сильный притеснял слабого. В этом мире нет верности и постоянства, раз он не был верен мне, он и вам будет неверен.
Мирские дела не оставляйте без внимания, ибо появится тревога и мусульмане будут встревожены. Поэтому /304б/ в судный день об этом спросят.
А теперь Пир Мухаммад Джахангира я назначаю наследником, вместо меня он будет правителем, страна Самарканда будет принадлежать ему. Он должен править независимо и сильно, чтобы о государственных делах, положении войск и населения он всегда осведомлялся. Вы все должны подчиниться ему, согласованно должны выполнять порученные им дела, так мир не будет расстроен, и мусульманам не будут доставлены тревоги и вред. И многолетние мои труды не пропадут даром. И должно быть так, чтобы о согласии между вами знали и вдали, и чтобы ни у кого не появилось силы бунтовать или противостоять».
После этих наставлений он еще сказал: «Пусть беки и военачальники соберутся и поклянутся, что выполнят все, что я сказал в своем завещании. Другие беки и военачальники, которые отсутствуют, чтобы тоже действовали по этому правилу».
Беки, услышав эти слова, впали в уныние и зарыдали. Шах Малик-бек и Шайх Hyp ад-Дин-бек, плача, сказали: «Да будут наши жизни жертвой тебе. О, если бы Он взял наши жизни, сохранив твою жизнь!»
Сахибкиран сказал: «Увы! Бесполезно, надо уходить. А вы будьте мужественны в ваших делах!» Те сказали: «До тех пор, пока мы живы, будем верны воле государя. Если какой-либо раб божий будет противоречить воле нашего кормильца, ни в каком деле он не найдет сочувствия. Мы, рабы, до сих пор были на службе, ничего, кроме служения, мы не знали. И таковыми мы останемся, пока живы». Говоря эти слова, они проливали кровавые слезы. Затем они обратились к нему: «Было бы хорошо, если бы царевич Халил Султан и беки, находящиеся в Ташкенте, прибыли сюда. Мы-то все сказанное вами в завещании доведем до них. Однако было бы совсем /305а/ по-другому, если бы они сами [344] услышали это из ваших благословенных уст». Государь ответил им: «Времени мало и нет больше сил. С теми, которые отсутствуют и не смогут прийти, увидимся в судный день. А к вам я обращаюсь еще раз. Слава Аллаху, из мирских дел не осталось никакой мечты, которую я не смог бы осуществить. Разве только сынка Шахруха сейчас хотел бы увидеть».
Все госпожи и жены, некоторые царевичи, присутствовавшие здесь, стояли у изголовья государя и боялись — что будет с государем? Услышав эти слова, все не смогли остаться в задумчивости и далее не удержались, заплакали. Их внутреннее смятение вылилось наружу в виде потока слез.
Государь Сахибкиран посмотрел на детей и сказал: «Все, что я говорил — ради благополучия государства, запомните хорошо, и не забывайте осведомляться о положении населения, бедных и неимущих. Держите крепко рукоять сабли, тогда вы тоже, как я, будете владеть царством, Иран и Туран спасете от рук врагов. Поскольку я справедливостью и добродетелью благоустроил мир, то если вы будете действовать согласно моему завещанию и будете править справедливо, то многие годы власть и страна будут в ваших руках. А если между вами будет несогласие, это будет не к добру».
После этого болезнь Сахибкирана усилилась, во дворе хафизы занялись чтением Корана. Было указано, чтобы Мавлана Хайбатуллах, сын Мавлана Убайдуллаха, вошел внутрь, сел у изголовья Сахибкирана и занялся чтением Корана.
С наступлением вечера, между вечерним и поздневечерним намазом, несколько раз произнеся слова о единстве Аллаха, отдал душу. «Поистине мы принадлежим Аллаху и к нему возвращаемся» 1248.
/305б/ Это событие случилось в среду семнадцатого шаабана восемьсот седьмого года (18.02.1405). Благословенный возраст этого государя был в семидесяти первом, в цифрах соответствующим 71 1249, это одна из великих сур Корана 1250. Его царствование было тридцать шесть лет 1251. Годы царствования государя были равны численности его потомства: сыновей и внуков у него было тридцать шесть 1252.
О некоторых событиях, случившихся после кончины государя Сахибкирана, да освятит Аллах его доказательство, о которых мы хотим рассказать в конце книги[edit]
К чему теперь мне излагать эти слова, От коих трясутся эпоха и земля?
Сахибкиран — счастливый из этой обители гордости ушел во дворец счастья. Из-за этого события в мире и среди мирян поднялась тревога. Однако Господу всевышнему было угодно, чтобы это событие случилось, и чтобы мир опять благоустроился и расцвел справедливым правлением и добродетелью его сыновей и внуков, и чтобы миряне были в мире и спокойствии. А иначе это событие, которое случилось, могло [345] бы перевернуть весь мир, и это не было бы удивительным. Царевичи сбросили с голов царские короны и облачились в траурные одежды. Царицы и жены терзали свои лица, рвали волосы, а беки все рвали свои воротники и валялись в грязи и крови.
На рассвете Хинду-шах Хазиначи обмыл Сахибкирана, а Мавлана Кутб ад-Дин повторял сказанное в завещании и занимался предписаниями сунны и чтением Корана. Затем беки Берди-бек Сары Буга, Шайх Hyp ад-Дин, Шах Малик, Ходжа Юсуф и другие приближенные, согласившись, поклялись, что между собой будут в союзе и будут действовать в соответствии с завещанием Сахибкирана и направятся на священную войну.
Случившееся с Сахибкираном скрыли, женщинам запретили плакать и причитать, дабы враги не узнали об этом.
/306а/ Беки, придя к госпожам, посовещались. К царевичу Халил Султану и Султан Хусайну послали человека, мол, «болезнь Сахибкирана усиливается. Вы с несколькими близкими людьми постарайтесь прийти быстрее» К ним послали Хизр Кавчина. К царевичу Пир Мухаммаду послали письма со словами: «Государь назначил тебя преемником. Дела Сахибкирана пошли по-другому. Постарайся быстрее прийти в Самарканд». Написали также о завещании Сахибкирана, где сказали, как действовать, став царем, и о справедливом правлении и чтобы не делал так, от чего враги радовались бы. Шайх Темур Кавчина послали гонцом в Герат, к царевичу Шахруху. А Али Дервеша, который был знаменитым конным состязателем, послали в Табриз, к царевичу Умару. Ара Темуpa послали в Багдад, к царевичу Миран-шаху и царевичу Аба Бакру. Еще кого-то послали в Ирак и Фарс.
Тело Сахибкирана выносят из Отрара[edit]
Царевичи и госпожи, бывшие в Отраре, в четверг ночью восемнадцатого дня месяца (19.02.1405), во время ночного намаза, затянув гроб шелками, вместили в паланкине, вывезли из Отрара и направились в Самарканд. Ночью переправились через реку Ходженда по льду и остановились на берегу реки в зарослях. От Отрара до реки два мигача пути. С наступлением рассвета огонь разлуки с Сахибкираном так охватил всех, что. будучи не в силах сдержать себя и скрывать траур, мужчины и женщины громко заплакали и причитали, и поднялся такой громкий вопль, что он охватил весь небесный свод. Беки и кавчины, сбросив с голов чалмы, бросились оземь. Женщины рвали свои волосы /306б/ и царапали лица, забрасывая свои головы пеплом и землей, громко вопили. После плача и воплей беки сказали свои наставления: «Перед судьбой все бессильны. необходимо проявить терпение. Пожертвованиями, благотворительностью и чтением аятов Корана надо радовать дух усопшего человека». Эти наставления не приносили никакой пользы. Однако беки продолжали говорить наставления: «Не было человека более дорогого в мире, чем господин Пророк, всевышний Бог этот и тот миры создал для него. Когда настало время, он подчинился воле божьей, и из этого мира ушел з тот мир. Если такой человек ушел, то кто останется в этом мире? Каким бы тяжким ни было это событие, нет никакого способа, кроме терпения и согласия». [346]
Беки, посовещавшись с царевичами и госпожами, идут походом в Китай[edit]
После того, как рассказали госпожам и царевичам о кончине пророка, милость Аллаха и приветствие ему, и сказали наставления, все несколько успокоились и попритихли. Оставив причитания, занялись терпеливым молчанием. Беки вошли к госпожам, посовещались и, плача, сказали: «Собрано такое великое войско, в котором все храбрые богатыри и беки, каждый из которых является Исфандияром и Рустамом эпохи. И оружие, которое имеется в войске, со времени Джамшида никто не видел и не слышал. И впредь трудно будет собрать такое войско. И нет сомнения, что если с этим войском пойдем на врагов, немедленно всех перебьем и выпустим дух из неверных. Если сведения о случившемся с государем Сахибкираном дойдут до них, /307а/ и мы пойдем на них с этим войском, они не поверят тем слухам. И они скажут: «Если бы с Сахибкираном случилось что-то, такое войско не смогло бы прийти на нас». И все, испугавшись, подчинятся, либо покинут свои области и будут скитаться. Скорее всего, будет так, что войско ислама победит неверных калмыков и китайцев. Совет таков, обрадовав дух Сахибкирана и уповав на Бога, пойдем в Китай и, сразившись с неверными, сделаем газават. Сожжем капища и поломаем идолы. Сделав эти дела, возвратимся назад, и будем править своей страной. Будет великим грехом, если такое великое войско, собравшись, ничего не сделает».
Госпожи и царевичи одобрили этот совет и решили, что беки вместе с Ибрахим Султаном, которого Сахибкиран брал с собой на китайский поход, пойдут походом на Китай. К ним присоединится царевич Халил Султан, находящийся в Ташкенте. Царевичу Халил Султану в то время был двадцать один год, и он был старше всех остальных царевичей, бывших здесь. И решили идти в Китай, временно сделав его царем. После завоевания той страны возвратятся в Самарканд, и все царевичи, беки и госпожи, устроив курултай, будут действовать согласно завещанию Сахибкирана. Помощь и поддержка от Аллаха!
Тело Сахибкирана отправляют в Самарканд=[edit]
После совещания Кара Юсуф, Али Кавчин и несколько специальных людей тело Сахибкирана отправили в Самарканд и сказали: «Идите быстрей и по дороге будьте начеку». Те взяли гроб с телом, пошли быстро и в ночь понедельника двадцать второго шаабана (23.02.1405) въехали в Самарканд. /307б/ И в ту же ночь шариатским способом ввели в купол и предали земле.
После отправки тела Сахибкирана у всех раны обновились, и вместо слез у них из глаз текла кровь. По этой же причине опять весь мир наполнился воплями и причитаниями.
После того как успокоились от плача и причитаний, беки посовещались с госпожами и сказали: «Государь завещал, что наследником и полным правителем будет царевич Пир Мухаммад. Однако сей царевич находится в области Газнин, и быть может, [347] он находится в Хиндустане и далек от нас. Если мы будем дожидаться его, наше дело затянется, и мы не сможем пойти на Китай. Но в данный момент истинным наследником Сахибкирана является царевич Шахрух, ибо он настоящий сын, а царевич Пир Мухаммад является внуком. Всем известно, что Сахибкиран царевича Шахруха и его детей любил больше, чем других. Кроме того, его царствование, справедливое правление, его мусульманская праведность всему народу очевидны. Ясно, что эта весть дойдет до него и. осведомившись, он раньше всех придет сюда. После того, как он придет, власть в стране надобно передать ему, дабы кто-либо другой не устроил бунт». Посовещавшись в таком духе, госпожей ханум — Сарай Мулк Ханум, Туман ага, Токал Ханум и других женщин зместе с царевичем Улугбеком и другими царевичами за гробом Сахибкирана отправили в Самарканд. И, сказав: «Идите осторожно, будьте бдительны», госпожей посадили верхом и отправили в Самарканд. Идя, по дороге госпожи еще раз подняли такой вопль, что невозможно описать.
В тот же день перед полуденной молитвой царевич Ибрахим Султан и беки направились в сторону Китая. Переправившись через Сайхун, прошли один йигач пути, остановились к востоку от Отрара, у /308а/ Уч арыка 1252а, на мосту Калдырма 1252б, развернули царские палатки, установили туг Сахибкирана и забили в его барабан. Развернули белый дом Сахибкирана, царевич Ибрахим Султан вошел туда и сел. Оттуда послали гонца к царевичу Халил Султану и бекам, находившимся в Ташкенте, и передали: «Гроб Сахибкирана мы послали в Самарканд, госпож тоже отправили вслед за гробом. Мы же направляемся в Китай». К царевичу Султан Хусайну тоже отправили подобную весть и сказали: «Со своими войсками идите сюда и присоединяйтесь к нам. Нам всем надобно собраться в местности Чукалак 1252в, увидимся друг с другом, доведем до вас содержание завещания, высказанного государем Сахибкираном. Вооружившись, все согласованно пойдем на Китай и сразимся с неверными в священной войне».
Условленное место встречи Чукалак — это селение, находящееся на расстоянии пяти йигачей пути к востоку от Отрара.
Бунт царевича Султан Хусайна[edit]
Издавна судьбой было начертано, что войска ислама не пойдут в Китай. Сколько бы не старались, судьба этому не благоприятствовала. Хотя после кончины Сахибкирана беки договорились, что доведут до конца и исполнят мечту Сахибкирана, не удалось. Судьба устроила еще одну кознь и та мечта пошла по другому пути.
Рассказ об этом таков. Когда сообщение о кончине Сахибкирана дошло до царевича Султан Хусайна, сей царевич, будучи весьма шаловливым и кознедеем, еще при жизни Сахибкирана делал некоторые дурные дела. В частностью время похода в Сирию он перебежал от Сахибкирана в сторону врага в Дамаск, /308б/ к сыну Баркука. По этой причине чуть было не причинил вреда войску Сахибкирана. Однако благодаря милости Господа Бога, при власти Сахибкирана опять попал в руки, о чем было упомянуто выше 1253. И теперь, в тот момент, когда он услышал об этом событии, в его душу пришли дурные мысли и у некоторых беков, которые были беками левого крыла, взял [348] коней и разрешил им уйти. С двумя тысячами воинов, все двуконные, переправился через реку Ходженда и по дороге Карака направился в Самарканд, чтобы кознями и хитростями обмануть правителей Самарканда и войти в город. Посланник, который ходил к нему, вернулся и доставил это сведение. Сердцами всех беков овладел страх, так как было плохое время.
Узнав о бунте царевича Султан Хусайна, беки во все стороны отправляют извещения об этом[edit]
Шайх Hyp ад-Дин-бек и Шах Малик-бек осведомились о деяниях Султан Хусайна и немедленно отправили с гонцом письмо в Самарканд Аргуншах-беку, где писали: «Султан Хусайн опять поступил, как юродивый: войско, бывшее с ним, он распустил, и с двумя тысячами воинов направляется в Самарканд. Надобно чтобы Аргун-шах стерег город и был бдительным. Если он придет туда, обязательно нужно задержать и связать его, и так стеречь, чтобы из-за него не произошел какой-нибудь заговор. Нельзя верить его словам».
Госпожам тоже отправили письмо, мол, «Султан Хусайн сделал так-то. Куда бы они ни дошли, пусть остановятся там, пока мы, слуги, дойдем туда».
Написали письмо Караче, мол, «пусть бдительно охраняет паланкин, и постарается быстрее дойти до города и будет начеку относительно Султан Хусайна, как бы, прикрываясь гробом, не вошел в город».
Царевичу Халил Султану и тамошним /309а/ бекам написали письмо, в котором извещали о деянии Султан Хусайна и говорили: «Та мысль, которую мы задумали, не удалась. Теперь совет таков, вы должны прийти в Акар, там травы много, мы тоже отсюда подойдем туда. Там мы сядем на одном месте и будем действовать по завещанию Сахибкирана. Все, что мы сочтем нужным, будем делать вместе».
После того, как отправили гонцов, царевич Ибрахим Султан, Шайх Hyp ад-Дин-бек и Шах Малик-бек из Отрара направились в Самарканд. Берди-бек остался там.
После того, как Султан Хусайн взбунтовался, все войско, надев доспехи, пустилось в путь. Было точно время вечернего намаза, по льду переправились через реку Сайхун, и остановились. Удивительное событие, случившееся здесь, то, что когда царевичи, беки и войско, все переправились, лед сломался, и три верблюда казны в сундуках выпало с верблюдов в воду. Казалось, лед ждал, когда все пройдут.
Далее шли ночью и ко времени рассвета догнали ханум и госпож. Волей господней случилось так, что царевич Халил Султан, беки и все войско — тюрок и таджик, иракцы и румийцы — еще до прибытия к ним гонцов с письмами узнали, что Султан Хусайн распустил свое войско и с группой воинов идет к Самарканду. По этой причине, ввиду тяжкого времени, в их сердцах осел страх, и царевич Ахмад Умаршайх, амир Худайдад Хусайни, амир Ядгар Арлат, амир Шамс ад-Дин Аббас и другие бывшие там беки, сговорившись между собой, но не посовещавшись с ханумами, госпожами, с Шайх Hyp ад-Дин-беком, Шах Малик-беком и другими беками, бывшими приближенными Сахибкирана, и вопреки недавнему соглашению, подняли царем царевича Халил Султана и присягали ему. [349]
Рассказ о послании Шах Малик-беком и Шайх Hyp ад-Дин-беком письма бекам, находившимся в Ташкенте[edit]
/309б/ Шах Малик-бек и Шайх Hyp ад-Дин-бек когда узнали, что беки в Ташкенте, всe, сговорившись, подняли царем Халил Султана, написали им письмо следующего содержания: «Государь Сахибкиран счастливый, покойный, перед смертью завещал и точно определил, что ему наследует и будет править царевич Пир Мухаммад Джахангир. По этому случаю он с нас брал клятвы, что мы не будем нарушать эту клятву. Мы верны условием этой клятвы и не нарушим ее. То, что вы замыслили, не соответствует завещанию государя. Удивительно то, что вы нарушаете слова нашего благодетеля и замыслили другие дела. Если кто-либо другой сделал таковое, вам следовало наказать и казнить его. Не знаем, почему вы делаете такие дела. Каждый, у кого есть ум, узнает, конечно, что это не хорошее дело. Безусловно, вы раскаетесь. Никогда не действуйте с дурными замыслами. Не растопчите свое имя и честь, иначе вы снищете в мире дурную славу».
Написав письмо, все беки расписались и послали с Абука Чехрой. Беки, прочитав письмо, поняли смысл и раскаялись в содеянном ими. Однако это было бесполезно, ибо они уже не располагали своей волей, так как отдали бразды правления.
Бурундук-бек из Ташкента везет ответ прибывшему туда письму[edit]
Царевичи, ханумы и беки остановились в Аксулате. Бурундук-бек, сын Джаханшах-бека, прибыл из Ташкента, вошел к ханумам и царевичам, выразил соболезнования. Затем посовещался с Шайх Hyp ад-Дин-беком и Шах Малик-беком и письмо, написанное Худайдад-беком и Шамс ад-Дин Аббасом, показал им. Вот смысл этого письма: «Мы это дело сделали в интересах государства и правления страной, ибо сейчас /310а/ случилось великое событие. И мы боялись, что случатся смута и распри. Мы это сделали к лучшему, чтобы среди нас был кто-либо старший, дабы никто не смог поднять голову и чтобы царство осталось в этом доме, чтобы не разрушился мир. Мы полагали, что вы тоже будете придерживаться этого совета и будете заодно с нами. Однако оказывается, завещание Сахибкирана было другое, мы о нем не знали. Решение Сахибкирана — закон для нас, и пока мы живы, не будем противоречить ему. Что бы вы ни посоветовали, мы подчиняемся и принимаем».
Шайх Hyp ад-Дин-бек и Шах Малик-бек, услышав слова беков, сказали Бурундуку: «Мы все будем придерживаться завещания Сахибкирана и царевичу Халил Султану не подчинимся». Бурундук-бек тоже одобрил их слова, он тоже присягнул царевичу Пир Мухаммаду и поклялся: «Не буду делать ничего, кроме следования завещанию Сахибкирана». И отсюда написали письмо Худайдаду Хусайни, Ядгар-шах Арлату, Шамс ад-Дин Аббасу и другим бекам, известив их о завещании Сахибкирана. Запретили им дурные замыслы, они сказали: «Не забывайте Сахибкирана, не осрамитесь в судный день перед ним. Не перечьте его словам, ибо иначе ни Бог, ни народ вас не одобрят. Ни в коем случае не вынашивайте другие замыслы, действуйте согласно тому, что завещал [350] Сахибкиран». Написав эти письма, они передали их Бурундук-беку и сказали: «Передайте тем бекам, пусть ни в коем случае ни делают такого, что встревожило бы дух того дорогого. Все присягайте царевичу Пир Мухаммаду. Делайте так, чтобы царевич Халил Султан тоже подчинился. Все напишите об этом клятвенные письма и отправьте к нам в Самарканд. /310б/ Потом все клятвы мы пошлем царевичу-преемнику Пир Мухаммаду».
Бурундук-бек с письмами отправился обратно. Ханумы и госпожи, царевич Улугбек и Шах Малик-бек с войсками в полном снаряжении отправились по правому крылу. Ибрахим Султан, Шайх Hyp ад-Дин-бек с беками и с войсками в полной готовности отправились по левому крылу. И все направились в Самарканд, дабы быстрее войти в город и занять позиции в нем, чтобы опередить неожиданные заговор и бунт.
В то время обоим царевичам было по одиннадцать лет, царевич Улугбек был на четыре месяца и двадцать семь дней старше Ибрахим Султана 1254.
Идя по дороге, дошли до местности Корчук. Шах Малик-бек шел впереди всех. Однако Аргуншах-бек, заперев ворота Самарканда, никого не впускал в город, так как царевич Халил Султан, написав ему, надавал много обещаний. В письме он писал: «Шайх Hyp ад-Дин-бек и Шах Малик-бек направляются в Самарканд, не пускай их в город». И, сделав ему много обещаний, полностью склонил на свою сторону.
Шах Малик-бек, идя впереди, прибыл в город Самарканд и увидел его ворота запертыми. От ворот Шайхзаде прошел к воротам Чахар рама, где сидели Аргуншах-бек и Ходжа Юсуф, придя туда, поговорил с ними. Однако Аргуншах-бек не разрешил Шах Малик-беку войти в город. А слова его были таковы: «Сахибкиран этот город вручил мне. До тех пор, пока здесь не соберутся царевич-наследник Пир Мухаммад и другие царевичи и царевича Пир Мухаммада не возведут в царя, город я никому не сдам». Шах Малик-бек, услышав эти слова, понял, что он сторонник царевича Халил Султана, и сколько /311а/ бы он ни говорил тому подходящие слова, тот не принимал. Он повернул узду коня, плача — плача вернулся и, перейдя реку Кухак, направился в Алиабад — одно из селений Согда. Там он присоединился к царевичам и госпожам, перешедшим перевал Корчук и прибывшим в Алиабад, рассказал им о произошедшем и об Аргун-шахе. Это их сильно опечалило и, вспомнив о Сахибкиране, опять долго плакали.
Сарай Мулк Ханум, Туман ага и беки, посовещавшись, решили пойти в Бухару. Госпожи заметили, что было бы хорошо, если бы Шайх Hyp ад-Дин-бек пошел в Самарканд и сказал наставления тамошним бекам, быть может, они послушаются. Все одобрили это предложение и послали Шайх Hyp ад-Дин-бека. Во вторник, в начале месяца рамазан (3.03.1405), Шайх Hyp ад-Дин-бек сел на коня, подошел к воротам Чахар рама, окликнул беков, находившихся внутри, и сказал им наставительные слова. Те не послушались, дали тот же ответ, что и Шах Малик-беку. Шайх Hyp ад-Дин-бек сошел с коня и пешим прошел мост, подойдя к воротам, сказал: «Это нехорошее дело. Пустите меня одного в город, дабы я поговорил с беками, сказал им добрые слова, чтобы те, в конце концов, не раскаялись». Сколько бы он ни говорил, его в город не пустили. Шайх Hyp ад-Дин-бек видит, что те не слушают наставление, был вынужден сесть на коня и вернуться в Алиабад. Там царевичам и ханумам рассказал то, что было. [351]
Слово о Бурундук-беке, ходившем в Ташкент[edit]
Мы говорили, что Шайх Hyp ад-Дин-бек и Шах Малик-бек отправили письма тамошним бекам и написали о завещании Сахибкирана. Бурундук-бек прибыл в Ташкент и показал письмо тамошним бекам. Те раскаялись в своих присягах Халил Султану, прочитали присланное письмо, приняли все сказанное в нем и, согласившись, сказали:
/311б/ «Корона и трон принадлежат тому, кого назвал счастливый покойный Сахибкиран. Мы, рабы, не согласны противоречить ему и изменять». Они все в этом смысле высказались, и на том собрании написав клятву, все под ней расписались. Царевич Халил Султан тоже вынужден был дать согласие. Клятвенное письмо закрепили печатью и, сделав посланником Аталмыша, с подарками отправили Шайх Hyp ад-Дин-беку и Шах Малик-беку, чтобы он затем быстро отправился оттуда к царевичу-наследнику. Царевич Халил Султан, обратившись к Аталмышу, сказал: «Мы подчиняемся царевичу Пир Мухаммаду и от сердца заявляем о своем доброжелании ему. Завещанием счастливого покойного Сахибкирана, считаем вас наследником того государя». Тот такими лживыми словами ввел в заблуждение умы и сердца, некоторых беков сделал своими спутниками. Сочтя момент удобным для захвата трона и царства, немедля отправился в столицу государства Самарканд. Придя в город, сел на трон царства, дворцовых и чернь сделал своими собутыльниками и слугами, ибо, как говорят, человек — раб подарков.
Поскольку царевич вступил на дорогу мятежа, то после этого своим бекам и приближенным единомышленникам и сторонникам, бывшим в Ташкенте и Сайраме, он раздал всех оставшихся от государя Сахибкирана лошадей, лошаков и верблюдов. Им раздал также наличные деньги, ткани, шелка и парчи, латы и войсковые снаряжения. После этого оттуда направился в столицу империи — Самарканд. Подойдя к берегу реки Сайхун, решил, что пошлет Бурундук-бека с войском к реке Сайхун выше Шахрухии. Затем царевич переправился через реку. /312а/ Амир Худайдад Хусайни, амир Шамс ад-Дин Аббас и другие беки после его переправы ушли.
Бурундук-бек до этого тайно договорился с Худайдад-беком и Шамс ад-Дин-беком, что, мол, «я пойду за царевичами, Шайх Hyp ад-Дин-беком и Шах Малик-беком, присоединюсь к ним, таков был договор». Беки сказали ему: «Мы тоже не хотим идти против завещания счастливого царя и не хотим, чтобы власть перешла к царевичу Халил Султану. Наша цель — оторваться от него и пойти в сторону Ачик Фарката» 1255. Бурундук-бек согласился с их решением и сказал: «Вы несколько дней побудьте около Ташкента, я буду осведомлять вас о происходящих событиях».
Слово о противостоянии беков с царевичем Халил Султаном[edit]
Когда Бурундук-бек, Рустам Тагай Буга и Абдулкарим Хаджи Сайф ад-Дин прошли через мост на реке Сайхуне, Бурундук-бек разобрал мост, чтобы другие не могли перейти по мосту. Составные части моста, как гвозди, канаты, бревна и другие разбросал по разным сторонам, уничтожил и сам направился в сторону Самарканда, чтобы присоединиться к царевичам. [352]
Оттуда Худайдад-бек и Шамс ад-Дин-бек со своими войсками воротились и направились в сторону Ачик Фарката. Царевич Халил Султан осведомился об этом, подошел к берегу реки и приказал построить мост. На следующий день все с войсками прошли по мосту. Когда Бурундук-бек дошел до междуречья, встретился лицом к лицу с Джалалом Бавурчи, который после того, как Шах Малик-бек ушел из Самарканда, бежал от ханум и царевичей /312б/ и шел навстречу Халил Султану. Тот рассказал ему о том, что Шах Малик-бек прибыл в Самарканд и что Аргун-шах не впустил его в город. Поскольку Бурундук-бек не соответствовал праведному пути, услышав эти сообщения, забыл о своих клятвах, обещаниях и оттуда возвратился и направился к царевичу Халил Султану. Рустам Тагай Буга отделился от него, прибыл в Алиабад и присоединился к царевичам, рассказал им об отступничестве Бурундук-бека. Однако Бурундук-бек опозоренно и униженно прибыл к царевичу Халил Султану, извинился перед ним и заново поклялся и присягал. Люди, бывшие при царевиче, отреклись от присяги, данной царевичу Пир Мухаммаду, и с целью взятия власти направились в Самарканд.
Эта весть дошла до Шайх Hyp ад-Дин-бека и Шах Малик-бека. Они сказали царевнам и ханумам: «Заговорщики опять взялись за дело, присягали царевичу Халил Султану. Отреклись от предыдущей клятвы и, сговорившись, направились в Самарканд». Услышав это сообщение, все царевны и ханумы расстроились и заплакали. Затем они сказали: «Не прошло так много после кончины Сахибкирана, они уже делают такие дела. Они нисколько не стыдятся духа и памяти Сахибкирана, они забыли его добродеяния. Но есть надежда и уверенность, что за свои деяния скоро они получат по заслугам».
Шайх Hyp ад-Дин-бек и Шах Малик-бек сказали: «Нет сомнения, что они покроют себя позором. Мы надеемся на Бога, что он нам даст твердость духа, что пока мы живы, не забудем нашего добродетеля. Мы просим у его пречистого духа великодушия, чтобы мы от души служили царевичам. Мы сделаем все, на что способны, чтобы доказать свою верность. Помощь и поддержка от Аллаха, ибо он милостив и всемогущ» 1256.
Беки, посовещавшись с госпожами, отправляются в Бухару[edit]
Шайх Hyp ад-Дин-бек и Шах Малик-бек, сказав эти слова, обратились к госпожам: «Теперь дела сложились таким образом, что советуем следующее: мы, слуги, вместе с царевичами пойдем в Бухару, вы идите в /313а/ Самарканд. Мы из Бухары пойдем к царевичу Пир Мухаммаду и скажем ему о завещании Сахибкирана. Если Господь всевышний поможет, мы извинимся за нарушителей присяги».
Ханумы и госпожи все одобрили эти слова и поблагодарили. После такого решения они вышли от госпожей, посовещались с другими беками, бывшими там, и сказали: «Все знают хорошо, что никто не был предан Сахибкирану так, как мы. При его правлении наше положение было выше других. Если мы забудем того благодетеля, то во веки веков будем прокляты. Хотя в данное время мы не принадлежим себе, мы останемся верны его фирману. Если другие не думают о судном дне, мы думаем и боимся его. Теперь наша задача заключается в том, чтобы пойти к царевичу Пир Мухаммаду, и [353] завяжем пояс для служения ему и будем служить, потому что Сахибкиран завещал это. В этом деле мы скорее отрешимся от жизни, но не отступимся от своей присяги. Вы тоже люди, близкие к Сахибкирану. Что вы теперь скажете об этом деле, и какие у вас мысли?»
Все они заплакали и согласованно сказали: «Все, что приказал Сахибкиран, является для нас руководством для действия. У нас других мыслей нет. Мы опояшемся ремнем подчинения и во всем будем вместе с вами. Все, на что мы способны, выполним от души». Те беки, которые заключили этот союз, это — Аталмыш-бек, Токал Каркара, Хасан Чигдавул, Арслан Тархан, Устави, Шамс ад-Дин Алмалыги, Муса, Камал, Бастари Ватадар и другие беки. Все они были приближенными Сахибкирана и входили в его личное окружение, и они заключили этот союз.
Царевичи и беки идут в Бухару[edit]
Третьего дня месяца рамазан (5.03.1405), /313б/ в четверг, высокородные царевичи Улугбек Мирза, Ибрахим Султан, жены Сахибкирана и дети, скорее его очи, бегумы, ханумы и другие госпожи, заново вспомнив о кончине Сахибкирана, обновили раны и все неожиданно разом завопили, стали громко плакать и причитать. Возникло такое положение, что невозможно описать. Особенно высокая колыбель, Сарай Мулк Ханум и Туман ага рвали свои лица и били по своим головам так, что их лица и головы покрылись ранами и с их лиц потекла кровь. После плача и причитаний они обняли царевичей, поцеловали их лица и разрешили идти.
Они покинули Алиабад с тяжелыми мыслями в сердце и слезами в глазах. Шайх Hyp ад-Дин-бек и Шах Малик-бек вместе с царевичами отправились в Бухару. Казну Сахибкирана, в которой были жемчуга и рубины, золото и серебро, шелк и парча, и все, что было, взяли с собой. Рустам Тагай Бугу ускоренно отправили в Бухару.
Жены Сахибкирана приходят в Самарканд и устраивают траур[edit]
Жены Сахибкирана вместе с некоторыми малолетними царевичами, как Байкара, Ийджал, Саъд Ваккас, Суюргатмиш и другими, вместе с обществом приближенных людей покинули Алиабад и вместе с тугом и барабаном Сахибкирана направились в Самарканд, надели траурные одеяния и с громким плачем и причитаниями прибыли к воротам Чахар рама. Беки, бывшие внутри, подумав плохо, им не разрешили войти. В тот день они остановились в саду царевича Шахруха, который находился недалеко от этих ворот, и ночь провели там. Утром высокородные госпожи вместе с царевичами, бывшими при них, и слугами вошли в город, и пошли к медресе Мухаммад Султан Мирзы, куда был положен Сахибкиран. /314а/ Остановившись там, начали траур, стали плакать и причитать. Госпожи терзали свои лица, рвали волосы, так громко рыдали и кричали, что невозможно описать. Жены царевичей, бывшие в городе, жены беков и жены военачальников, — все облачились в черные одеяния, навесив на шеи войлок, все собрались вместе и громко рыдали. Царевич Мухаммад Джахангир, бывший в городе, другие царевичи, беки, вельможи и почтенные люди, как Ходжа Абдул Аввал, Ходжа Асам [354] ад-Дин, Саййид Шариф Джурджани, Амирак Данишманд и другие, — все заменили свои одежды на траурные и собрались. Все жители Самарканда закрыли свои лавки, стали плакать и причитать. Возникшее положение невозможно описать.
После плача и причитаний поняли, что, кроме терпения, нет других способов, и что все, в конце концов, придут к этому дню. Поэтому, согласившись с судьбой, жили в задумчивости и терпении.
Рассказ о царевичах и беках, отправившихся в Бухару[edit]
Молодые царевичи — царевич Улугбек и царевич Ибрахим Султан, отправившиеся из Алиабада в Бухару, в пятницу четвертого рамазана (6.03.1405) прибыли к крепости Дабусия; это была весьма неприступная и укрепленная крепость. Река Самарканда 1257 протекает под нею. Туда из Самарканда прибыл Баян Темур Хазин, младший брат Мангли Хаджи, и привез письма от Хаджи Юсуфа /314б/ и Аргуншах-бека. Содержание писем было: «Мы ворота города не открыли вам не потому, что стали врагами, не думайте так. Нашей целью было завещание Сахибкирана, ничего, кроме этого завещания, мы не признаем. Если придет царевич Халил Султан, его тоже мы в город не пустим. Мы верны тому, чтобы сторожить трон до тех пор, пока не придет наследник — царевич Пир Мухаммад. Когда он придет, мы сдадим ему город. Мы отправляем вам весть, чтобы вы не отворотились от нас». В конце письма они клялись и говорили: «Сделаем так, а никак иначе».
Однако беки, прочитав письмо, не поверили словам, сказанным в нем. Но, посовещавшись, с пришедшим человеком отправили письмо бекам, находившимся в Самарканде: «Спасибо вам. Та мысль, которой вы придерживаетесь, не может быть лучше этого. Оставайтесь верны этим словам и охраняйте город. Если будете неверны этому, много потом будете раскаиваться. Если вы будете крепки и в этих словах и охранять город, то до прихода царевича-наследника вы будете действовать по завещанию Сахибкирана. До скончания мира о вас будут говорить добрые слова, и ваши эти хорошие дела останутся в мире памятником о вас. Если царевич утвердится на этом троне, то, вы, уберегшие для него этот трон, определенно будете возвышены им и под его властью вы найдете свое счастье и радость. Но если поступите дурно и измените своему слову и будете вынашивать другие мысли и неверны присяге добродетеля, то о вас по миру пойдет дурная слава». Написав это письмо, вручили его Баян Темур Хазину. Тот немедля отправился в Самарканд.
О сговоре между царевичем Халил Султаном и /315а/ беками, бывшими в Самарканде[edit]
Баян Темур Хазиначи отправился в Самарканд. Шайх Hyp ад-Дин-бек и Шах Малик-бек вместе с царевичами отправились в Бухару. Через два-три дня пришло сообщение, что царевич Халил Султан с беками и войском из Ташкента отправился в Самарканд с целью взять власть. Амир Ходжа Юсуф с подарками вышел из Самарканда и прибыл в [355] поселение Шираз 1258, в четырех йигачах пути от города, увидел там царевича Халил Султана и преподнес свои подарки. Все вельможи и почтенные люди вышли из Самарканда ему навстречу. Когда он подошел к реке Кухака, Аргун-шах вручил ему ключи от города и казны, приветствовал его. И все клятвопреступники, сговорившись, стали там его приближенными, совершенно позабыв о духе Сахибкирана и не стесняясь его.
Шайх Hyp ад-Дин-бек, Шах Малик-бек и другие беки, услышав эту весть, отправили им письма с проклятиями, а сами прибыли в Бухару. Придя в этот город, они посетили могилу пророка Айюба 1259, приветствие ему, просили у него поддержки, помощи и вошли в город. Заново поклялись в верности, обновили договор и занялись застройкой города. Город разделили между собой на две части: та сторона, где находись строения и городской рынок, охраняли Шах Малик-бек и царевич Улугбек, а ту половину, находящуюся вне стен, охраняли царевич Ибрахим Султан и Шайх Hyp ад-Дин-бек. Рустам Барлас, его младший брат Хамза, Аталмыш, Токал Каркара и другиебеки остались внутри города. Каждый из них охранял по одним воротам и был начеку. Так решив, каждый занялся своим делом. Достроили башни и стены города.
Рассказ о царствовании царевича Халил Султана на троне Самарканда[edit]
/315б/ По решению астролога Мавлана Бадр ад-Дина, в среду шестнадцатого рамазана восемьсот седьмого года, года Курицы (18.03.1405), царевич Халил Султан вошел в город, вошел в цитадель крепости, овладел казной и сел на трон. Царевичи и беки поздравили его. В качестве советника он сделал ханом царевича Мухаммад Джахангира, сына царевича Мухаммад Султана и двоюродного брата по отцу царевича-наследника Пир Мухаммада, которому в то время было девять лет. И из уважения к нему посадил его выше. Царевич Халил Султан самостоятельно занялся делами правления государством. В Мавераннахре его именем стали чеканить деньги и читать хутбу. Через два дня опять пошли в медресе царевича Мухаммад Султана и начали траур. Весь народ опять облачился в черное, и начали плач и причитания. Подняли такое грандиозное и громкое рыдание и вопли, что описать невозможно. После рыданий и воплей зарезали баранов, лошадей и быков, приготовили еду и несколько дней непрерывно давали еду. После этого немного побили в личный барабан Сахибкирана, затем его разорвали. Государь Сахибкиран благодаря его чистой вере был весьма предан господину Пророку, благословения Аллаха и молитвы ему и его потомкам. И всегда говорил, что после смерти его положат у ног Саййида Бараки, милость ему. Через несколько дней благословенные останки упомянутого Саййида взяли из Андхуда, где он был захоронен временно, привезли сюда и перезахоронили под куполом, воздвигнутым самим Сахибкираном. А государя, как он и завещал, похоронили у ног /316а/ упомянутого Саййида. Царевича Мухаммад Султана тоже похоронили рядом с тем господином. Да освятит Аллах их могилы. Царство Самарканда утвердилось за царевичем Халил Султаном. Он открыл двери казны и стал раздавать своим бекам, при этом, не соблюдая уравновешенность, золото и серебро он раздавал в сосудах, назначенных для взвешивания пшеницы. [356]
Рассказ о том, как царствовал царевич Халил Султан и как он потерпел крушение[edit]
Сан доброго, милосердного и благодушного царя является тенью Господа всевышнего, велик Он и всемогущ. Миродержавие и царский скипетр олицетворяют мощь Господа Бога. И этого дела удостаивается не всякий человек, если он не достиг такого достоинства. Царство является тенью птицы Хумай 1260, оно дается особым людям, которых избрал Бог своей милостью и желанием. Сладость счастья он сыплет на головы только тех, которые удостаиваются этой степени. Царство не добывается многочисленным войском или большим богатством.
Целью этих слов является то, что царевич Халил Султан удостоился чести величия, да такого, что со времени сотворения мира, не многие удостаивались такого. С точки зрения происхождения, он был внуком Сахибкирана. После кончины Сахибкирана все беки и войско были вместе с ним в Ташкенте. Услышав это сообщение, все встревожились. Среди присутствовавших детей Сахибкирана не было никого старше него, и его провозгласили царем. Сочтя это правильным, они прибыли в Самарканд. Беки и военачальники, бывшие в Самарканде согласились с таким решением и возвели его в цари. Всю власть и казну сдали ему. /316б/ И царевич Халил Султан сел на троне Самарканда и стал править.
В то время на поверхности земли не было города благоустроеннее Самарканда. В нем были ученые, мудрецы, ремесленники из окрестного мира, привезенные со всем скарбом и домашними, и все находились там. В нем было столько казнохранилищ, битком набитых золотом, серебром, тканями, шелком, парчой, да так, что если бы весь мир стал состоять из писцов и они стали бы считать, то даже с одним казнохранилищем они не справились бы. Шатры и царские палаты, сарапарде и тенты, все, что можно описать, было там. Потому что собранная царями Ирана и Турана казна за многие годы от Калмыка 1261 до Рума, от Хиндустана до Сирии, от Хорезма до Дашти Кипчака, от Руса до Черкаса 1262 и от Булгара 1263 до Фаранга — все, что было собрано в этих странах, было свезено сюда и собрано. Тридцать шесть лет государь Сахибкиран завоевывал мир, и за это время сюда поступал налог хараджа. И все эти казнохранилища и богатства попали в руки этого царевича. За четыре года он сделал так, что от всего этого добра и следа не осталось.
Причиной падения его правления было то, о чем мы говорили выше. Он влюбился в Шад Мулк — одну из наложниц амира Хаджи Сайф ад-Дина и скрытно от государя Сахибкирана на ней женился. Однако из-за страха не мог овладеть ею. Став царем, он предался наслаждениям с ней. Он никак не мог освободиться от ее чар. Все, что она говорила, он выполнял и полностью свою волю передал в ее руки. Раскрыв ладонь расточительства, за короткое время разорил такую казну. Они воспитали таких людей, из-за которых разорились области. Шайку совершенно /317а/ чужих людей сделал своими приближенными, возвел в беки. У этих низких тварей появилась спесь, и они строили козни.
Еще одним из дурных дел было то, что та женщина, ставшая его возлюбленной, сказала ему: «Жен и наложниц у Сахибкирана много. Каждую из них надо выдать за одного бека, так эти беки всецело будут преданы и послушны. Когда они все станут единодушны, в мире установится порядок и дисциплина». После постоянных таких клеветнических [357] намерений тот царевич-безумец шайке жаждавших величия низких тварей насильно выдал нечистых жен государя, которые годились им в матери, каждую за одного бека. Эти драгоценные жемчуга вложил в объятия нечестивцев, яхонт сравнял с подножным камнем.
Из-за этих его проделок все войско и народ отпали от него и возненавидели. Bсе это стало из-за подсказок плохих советников и приближенных и из-за того, что стал собутыльником этих нечестивцев.
После этих событий весь народ понял, что Сахибкиран не зря приказал в свое время убить эту женщину. Конечно, в такой душе, где понятие важности имеет ущерб, ложью ничего не добиться. Безусловно, тут есть некая тайна, которая непонятна другим.
Заключение[edit]
Сахибкиран, счастливый в то время, когда был один, с ним случились многие события, но по мере возрастания его власти, у него появились и выросли сыновья. Государь Сахибкиран благодаря своим похвальным качествам, да освятит Аллах его доказательство, и благодаря поддержке всевышнего /317б/ Господа, достиг царского сана и брал страны. Благодаря предельной справедливости, любви к религии и своему потомству, действуя по аяту «Поистине Аллах повелевает справедливостью и правосудию» 1264, он осведомлялся обо всех бедных и неимущих, о чем мы повествовали выше.
Целью этих слов являются некоторые его достоинства, которые были качествами Сахибкирана. Девятым предком государя Сахибкирана был Туманай-хан. Он был потомком Бузанжира из рода кият, а Кият был сыном Турка ибн Яфета. А Яфет был сыном Hуха, и приветствие ему.
Однако отцом Сахибкирана был амир Тарагай, а его отцом был амир Баргул, и оба они не были благорасположены к величию и обладанию царством. Сдав страну и царство родне, сами бывали в обществе дервишей и отшельников. Однако благодаря тому. что царствование и правление были заложены в основу этого государя, в двадцать пять лет, засучив рукава старания, девять лет ходил в походы, занимаясь царскими делами. Все дела он делал один, действуя иногда умом и сообразительностью, иногда садарами сабли. Те дела, которые сделал он, до сих пор никому не удавалось сделать, о чем мы писали в книге. В тридцать пять лет он сел на трон и исконное свое местопребывание сделал столицей. Тридцать шесть лет ходил в походы и завоевывал мир. Он завоевал улус Чагатай-хана, улус Хулагу-хана и улус Джучи-хана, о чем мы писали. Он основал такую империю и царство, что больше этого невозможно представить. Такую империю еще никому не удавалось создать. Это потому, что в прошлом каждый царь-мирозавоеватель не сам завоевывал мир, а за него это делали другие. А в некоторые /318а/ страны они вовсе не ходили, заключали мир с кем-либо за что-либо и на этом соглашались, это известно из истории. Однако этот Сахибкиран ходил во все ближние и дальние страны, устранял тамошнего царя, сажал на его место одного из сыновей и ухолил. Он, как другие цари, не удовлетворялся чем-либо малым.
Еще одним из свойств Сахибкирана было то, что если он и устраивал курултай, в котором совещался с беками и царевичами о государственных делах, то он не [358] действовал согласно этому совещанию, а действовал согласно тому, что сам считал нужным, или согласно тому, что запало в его душу. Это предприятие совпадало с манерой его правления и с тем, что было в его душе. Он действовал согласно тому, что сам задумал на совете. Куда бы он ни ходил, всегда сам был впереди и действовал, и не поручал другим.
Сахибкиран был весьма склонен к строительству и добродетельности. Отнего в мире осталось очень много строений — мечети, ханакахи, рабаты, мосты и другие. В Иране и Туране приходящие и уходящие люди, путешественники в них находят пользу для себя.
И еще Господь всевышний смилостивился над ним, подарив Сахибкирану сыновей, глаза надежды освещаются при виде их лиц. Этих сыновей и внуков у него было тридцать шесть.
В этой последовательности от Джахангир Мирзы осталось одиннадцать сыновей и внуков, все они были живы при Сахибкиране.
От Мирза Мухаммад Султана осталось трое сыновей: Мухаммад Джахангиру было девять лет; Саъд Ваккасу было шесть лет; Йахье было пять лет.
Царевичу Пир Мухаммад Джахангиру было двадцать семь лет. От него осталось семь сыновей: старше всех был девятилетний Кайду, Халилу было семь лет, Бузанджир, /318б/ Саъд Ваккас, Санджар, Кайсар, Джахангир.
От царевича Умаршайха осталось девять сыновей и внуков: Пир Мухаммаду было двадцать шесть лет, имел одного сына — Умаршайха, семи лет, Рустам ибн Умаршайху было двадцать четыре года, имел двух сыновей — Усмана, семи лет, и Султана Али, однолетнего. Далее Искандар ибн Умаршайху был двадцать один год, Ахмаду — восемнадцать лет, Сайди Ахмаду — пятнадцать лет, Байкара — двенадцать лет.
Царевич Миран-шах был тридцати семи лет отроду, от него осталось семь сыновей и внуков: Аба Бакр, двадцати трех лет, с двумя сыновьями: Алангир — девяти лет, Усман Челеби — четырнадцати лет, Умар ибн Миран-шах — двадцати двух лет, Халил Султан — двадцати одного года, Ийджал — десяти лет, Суюргатмиш — шести лет.
И еще великий царевич Мирза Шахрух — двадцати восьми лет с семью сыновьями: Улугбек и Ибрахим Султан — обоим по одиннадцать лет, Байсунгур — восьми лет, Суюргатмиш — шести лет, Мухаммад Джоки — трех лет, Джан Оглан — двух лет, Ярди — однолетний.
Потомками Сахибкирана были эти тридцать шесть царей и царевичей, которых при жизни видел государь.
Дочерей у него было семнадцать 1265. От Сахибкирана была одна дочь по имени Султанбахт бегим, от Умаршайх Мирзы было трое дочерей, от царевича Миран-шаха — четверо дочерей, от царевича Шахруха была одна дочь, от царевича Пир Мухаммад Джахангира — трое дочерей, от царевича Аба Бакра — одна дочь, от Халил Султана — одна дочь. Царевичу Султан Хусайну, сыну дочери Сахибкирана и Мухаммад-бека ибн Мусы, в то время было двадцать пять лет.
Издавна решение судьбы было таково, что эта весть, счастье и царство будут принадлежать царевичу Шахруху 1266. Став царем после Сахибкирана, он сделал такие дела, что эти /319а/ события и обстоятельства будут изложены в другой книге. Аллах лучше знает истину!
Комментарии[edit]
1229. Бистам — город в Северном Иране, в 90 км юго-восточнее Каспия.
1230. Лангаруд — перевал на горе Шахкух.
1231. О Кулзуме — Каспии см. прим. 681.
1232. Джилав — крепость в Мазандаране к югу от Каспия.
1233. Все упомянутые здесь имена — легендарные персонажи «Шах-наме» Фирдоуси.
1233а. Возможно, имеется в виду то, что дикие кошачие, в отличие от травоядных, мочатся, брызгая на кусты или иные растения, помечая таким образом границы своей территории, которые не видны людям.
1234. Баязид (Абу Йазид) Тайфур ибн Иса Вистами (ум. в 875 г.) — один из родоначальников мусульманского мистицизма, эпоним суфийского тариката тайфурийа. Был родом из г. Вистам.
1234а. Арабографическое написание названия г. Ишкабад позволяет и чтение Ашкабад, и была бы возможна идентификация его с туркменским городом Ашхабад. Однако в этом случае его маршрут, который почти полностью совпадает с современным шоссе и железнодорожной магистралью Тегеран — Мешхед, совершенно необоснованно отклонился бы строго на север. Поэтому этот Ишкабад должен был лежать между Нишапуром и Гератом.
1235. Джам — ныне г. Торбете-Джам на северо-востоке Ирана, на шоссейной дороге Мешхед — Герат, в 200 км северо-западнее Герата.
1236. На этом маршруте имеются только одна река Герируд и ее небольшой левый приток. Поэтому река Джакджаран может быть одной из них.
1237. Дулбуржи, или Дулбарчин (см. выше л. 221а), — местность на Сурхандарье.
1238. «Посол Идику из Дашта» — это посол Золотой Орды. Следовательно, уже к концу лета 1404 г. Орда признала свою зависимость от Амира Темура. Поскольку в ходе семилетнего похода Амир Темур низверг османского султана и египетского мамлюка, т. е. основных союзников Орды, то ордынцам не оставалось ничего, кроме как еще ниже склониться перед Амиром Темуром, чем во времена Токтамыша.
1239. «Посол царя Фаранг» — это Руи Гонсалес де Клавихо. Следовательно, в данном случае под «Фарангом» имеется в виду Испания.
1240. См. прим. 958.
1241. Верблюжья птица — дословный перевод персидского «шотур мург», т. е. страус.
1242. Все перечисленные здесь напитки — спиртные. Напиток бода — сухое вино с добавлением сахара, кумыз — лошадиное молоко, при особом приготовлении вырабатывает спирт, словом водка здесь переведено общеизвестное слово арак, напиток муадд — крепленное при помощи варки на огне вино.
1243. Заслуживают внимания размеры этого послания. Если один кари составляет один шариатский гяз, т. е. 0,493 м, то ширина послания мамлюкскому султану составляет 1,479 м, а длина — 34,51 м. Площадь этого послания составит 51,04029 м 2. Тогда, если учесть, что площадь 1/16 печатного листа составляет 0,14 х 0,21 — 0,029 м 2, то увидим, что послание к мамлюкскому султану составит 3472 стр, или 217 печатных листов. Каким бы размером букв это письмо ни было написано, совершенно очевидно, что в нем был изложен кодекс программ и правил жизни для еще совсем молодого мамлюкского султана.
1244. Йасси — один из древних культурных центров Центральной Азии, родина Ахмад Йассави (XI в.), исламского просветителя и миссионера тюркского мира.
1245. Перечисленные здесь и ниже небольшие населенные пункты: Аксулат, Кара Булак, Илан оти, Тамлык — расположены близ Отрара, на Сырдарье, и относятся к Западному Семиречью.
Наш автор первым среди средневековых писателей включает их в состав Согда, тем самым передвигая границы Согда значительно на восток. Тогда Ташкент, расположенный западнее этих мест, тем более должен был войти в Согд. Но этого не может быть, так как между историческим Согдом, т. е. областями Самарканда, Бухары и Кашкадарьи, с одной стороны, и оазисом Ташкента — Отрара, с другой, располагалась историческая Усрушана, т. е. нынешняя Джизакская область.
1246. Данный отрывок позволяет делать предположение, что какие-то «умалишенные и клеветники» находили пути контакта с самим Амиром Темуром (на примере рассказа о Халил Султане и Шад Мулк), и он опасался, чтобы эти субъекты не оказали перед походом в Китай влияние на его потомков и военачальников.
1247. Т. е. около 1,5 м. В настоящее время даже околополярные реки так не замерзают.
1248. Коран, сура «Корова», 156-й аят.
1249. Здесь в тексте цифра приведена в буквах абджада «алиф+лам+мим», цифровые значения которых (1+30+40) в сумме равны 71 году. Возраст Амира Темура автор считает в годах хиджры. Так как он родился 25 шаабана 736 г. (8 апреля 1336 г.), то 17 шаабана 807 г. (18 февраля 1405 г.) по хиджре Амиру Темуру до 71-летия оставалось всего восемь дней. На самом деле, по солнечному календарю он прожил неполных (без 89 дней) 69 лет.
1250. Здесь намек на суру «Корова» Корана, которая начинается буквенными сокращениями: алиф, лам, мим.
1251. Амир Темур стал единоличным правителем Мавераннахра после казни амира Хусайна в Балхе 12 рамазана 771 г. х. (9 апреля 1370 г.). Следовательно, в 807 г. х. он правил 36 лет по хиджре.
1252. Они перечислены ниже.
1252а. Уч арык — местность в 6 км восточнее Отрара, на Арыси.
1252б. Калдырма — мост на Арыси у сел. Уч арык.
1252в. Чукалак — селение у Арыси в 30 км восточнее Отрара, современный Чилик.
1253. Об этом мерзком поступке Султан Хусайна см. выше, л. 242б, прим. 1084.
1254. Улугбек родился 19 джумада 1796 г. х. (22 марта 1394 г.), а Ибрахим Султан — 26 шавваля 796 г. х. (14 августа 1394 г.). Следовательно, разница в возрасте между царевичами будет именно той, что пишет автор.
1255. Ачик Фаркат — нынешний Паркент близ Ташкента.
1256. Последнее предложение из суры Корана «Худ», 73-й аят.
1257. Река Самарканда — р. Зарафшан.
1258. Шираз — местность в 25 км от Самарканда.
1259. Ныне Чашмаи Айюб в парке напротив Арка.
1260. Птица Хумай — птица Гамаюн, Феникс.
1261. Под Калмыком имеется в виду собственно Монголия.
1262. Черкас — Черкесия, место проживания адыго-черкесских народов Кавказа.
1263. Булгар — Волжская Булгария.
1264. Коран, сура «Корова», 105-й аят.
1265. Здесь имеются в виду дочери и внучки Амира Темура, оставшиеся после его кончины.
1266. 30 марта 1409 г. посланный Шахрухом из Герата амир Худайдад Хусайни арестовывает Халил Султана, и Шахрух становится единоличным правителем государства Амира Темура.