| 20 | Андрей Чекашкин |
кудста. Кульхценды, аш кашт моли. Аньцек марявсь шяйала тинкнень эса пешкодкшнесь корш.
Обжаефсь молсь валомне комада, пильгонь путозьня, кода тигрась шуфтнень ёткова добычанкса.
Йотась лотконять туркс, комотьсь илятентть вельфке, кода равжа ката и тусь латотнень фталга паделхнень туркс.
Тангодьста крмоштазе сардоня коробкать курмозьзенза, сускозень пеензон и тошказь корхтась: У-у-у окояннай! Мон теть няфца кодама монь лангозон жалбань макссемась.
Лоткась Милаев Ванятьнень лата фталост. Кульхцендсь аф ламос. Кркштадьсь сардоня, токафтозе крышкати и мезе ули виец тусь лоськозь падельхнень кувалма, тинкнень йоткова шяи.
Якстерь атьокшекс куцьсь толсь шужярьхнень вельде фалу вяри. Валдомсь сембе ся йотконясь.
Ванясь шаронць ружьяц мархта колхозонь утопнень перьфкя. Сон няезе валтть, шарьхкодьсь, што палы синь кудсна, но утомсь ашель кода кадомс. Ляцьсь кафксть ружьяса вяри. Аш, кивок ашезь са.
Аф ламос ащезь Ванясь маряй вайгяль: „Тя мон, Федянь Митась, нежедян малазт“.
— Дай ружьять, — кжназь корхтась Мишась — архт куроконя.
Ванясь ашезе маря пильге алдонза модать и бта лиезь лийсь пожарти, сяшкава эрязста ласьксь.
Зойнясь пажарнай лапазть ала пайксь. Перьфь пяле ювадьстъ. „Пажа-а-ар, пажа-а-ар“ и лия аф шарьхкодеви валхт. Толсь псить мархта пяльдезь куцьфнезень пури—натьнень мякь менельти. Пирьфса марявсь траксонь парама вайгяль. Ниле-вете аля ведь ведарка мархта ащесть куд пряса Алятьне эрязста срафнесть латтнень эса кшницянкса. Аватьне — канфса каннесть шири шужярьхнень. Стирьхне и од аватьне ласькезь каннесть ведаркса ведь маластонь эшихнень эзда. И ветть валомс макссезь алятьнеьди*. Ветешка алаша апак лотксек усксесть боцькаса ведь эшиста. Эрекста налхксь насос рукафсь Ванять эсь кядьсонза. Ведьсь ляцсь турбанява и тжназь цяподьсь толть ланкс.
Обжаефсь лотка кувалма куцьсь меки вели. Тусь ласькозь ульцять кувалма и сонга ювадьсь: „Пажа-а-ар! Пажа-а-ар“.
Мзярда Обжаефсь пачкодьсь малати и няезе, што кудсь нинге аф палы, сон эводезь-эводьсь. Ласьком пачк сон кармась фатьнеме шяярензонды и кайндась мес аф кудть инголи кирьвясьтсь.
Сон ласьксь пажарть ваксс, яфиесь кядензон эса и кайги вайгяльса ювадьсь: „Аваня-ят! ве-е-е-дь, дайте ве-е-дь“. Фатязе Ефимонь Костярять кядьста ведь-ведаркать, валозе пряванза и ушедсь сонга матома. Ведьть валондозе коза аф эряви, кона ведаркать русяцы модати плетентть ваксс, конань валсы лата уголу, кона апак маттонга мадоль „Мон теентть матан пажар“ — арьсесь Обжаефсь.
Увфть, шумть йоткса марявсь Митярять явсема вайгялец: „Вай тядяняй аваней кода тиян, ков молян, илядоме танга тракскафтома*.
— Петька-а-а! Арт куроконе кильтть танга фкя алаша колхозста! — жилфть ёткса марявсь Мейкинтть вайгялец.
Лужайкинць и танга ветешка колхозник багорса срафнесть латтнень эса, усксесть шири палф олкнень.
— Давай еще раз! Еще давай раз“ — Марявсь Егорофть вайгялец.
Пяля частста дружнайста работазь матозь колхозникне пажарть и аралазь кудть.
Алятне пуромсть марс и кармасть корхнема, кинне тя подлай кядьсь. Аватьненьге сяколь басьняса.
— Эх! конашкава сизень! — вийхца кжназь корхтась Обжаевсь, — кие-ни тяшкава обжаньзе, Дмитрич! Кинь сась седиец? Эх, аля-а-а стак ащемда конашка беда. Кодане-ни, Дмитрич, тракскять ашеде кенерь лихтемс?
— Коста содави, Сафроныч! Аф содамга кирьвясьтфь. Сатомшка бди учсесь тя шовда венять эса, — нолдаф нярьса корхтась Ванясь.
— Ну, Сафроныч, молодецат! Афи лотксеть работамода, ниньге тяниенге мянь лякат. Тонь лацот сембе рабо-
